вернёмся в библиотеку?



4. Встреча
До встречи с Королевым Цандер проводил, помимо серьезной исследовательской и инженерной работы, еще и активную пропаганду идеи космических путешествий. Его лекции о проекте межпланетного корабля собирали обширные аудитории и послужили поводом для организации первого в нашей стране Общества изучения межпланетных сообщений (ОИМС) [57 ]. В июне 1924 г. состоялось организационное собрание, на котором был избран президиум ОИМС. В состав президиума вошел Цандер, позднее избранный председателем научно-исследовательской (реактивной) секции Общества. Он предложил план исследований, который предусматривал поэтапное решение задач, связанных с разработкой реактивных двигателей, созданием реактивных летательных аппаратов различного назначения, вплоть до подъема людей в высокие слои атмосферы и межпланетное пространство. Однако, просуществовав около года, Общество распалось из-за трудностей, связанных с созданием базы для практических работ.

Когда в декабре 1930 г. Цандер перешел в ИАМ, была предпринята еще одна попытка организовать на общественных началах практические работы по ракетам. 15 января 1931 г. Цандер сделал такую запись в дневнике: «Заседание совместно с т. Чупаевым, Федуловым, Ефремовым и Ивановым, организация секции реактивных двигателей. Меня выбрали начальником». Достоверно установлено, что в этой записи речь идет об организации секции в Московском авиационном институте (МАИ) и названные фамилии, кроме первой, принадлежат студентам МАИ¹⁵ [36,с.54 ]. В таком случае нуждаются в дополнительном изучении предыдущие дневниковые записи Цандера. 31 октября 1930 г. Цандер сделал такую запись: «Выписал формулы из расчета "Ракеты межпланетных кораблей" для лекции в ракетной секции МАИ». Из этой записи следует, что в МАИ на 31 октября 1930 г. реактивная секция уже существовала. Запись от 16 декабря 1930 г. говорит о налаживании более тесных деловых контактов Цандера с МАИ: «Переговоры с зав. секретным отделом МАИ, АКНЕЖа тов. Чупахиным насчет работ по ракетам...». Непосредственное продолжение этой записи наводит на мысль, что Цандер пытался заинтересовать планами ракетной секции МАИ государственные организации: « ... поездка в УВВС¹⁶, переговоры с нач. научн. отд. УВВС тов. Дубенским П. С.». Видимо, эти переговоры в какой-то мере были обнадеживающими, потому что через несколько дней, 21 декабря, Цандер сделал запись о составлении плана работ по ракетам с Чупахиным. Более того, через короткое время, 13 января 1931 г., состоялось заседание у заместителя директора ИАМа Беляевского по ракетам в присутствии Чупахина.

¹⁵ Первая из названных фамилий, Чупаев, по-видимому, записана Цандером неправильно. Приводимый ниже анализ дневниковых записей позволяет предположить, что правильное написание этой фамилии — Чупахин.

¹⁶ Управление Военно-Воздушных Сил.

Встречи и переговоры с представителем МАИ Чупахиным позволяют заключить, что организованная в МАИ 15 января 1931 г. ракетная секция, о которой записал в своем дневнике Цандер, ставила перед собой определенные практические цели, предусматривающие деловые связи с ИАМом и, возможно, с УВВС. Однако, как и в случае с ОИМС, практические работы ракетной секции МАИ не были налажены по причинам, не зависящим от ее председателя Цандера. Как уже отмечалось, работы по реактивным двигателям в ИАМе были ограничены экспериментами на установке ОР-1, да и они проходили в трудных для Цандера условиях. Во всяком случае, в дневнике Цандера нет больше записей, имеющих отношение к его деловым контактам с ракетной секцией МАИ.

В июле 1931 г. произошло событие, которое привлекает особое внимание историков космонавтики. Сохранился документ, датированный 18 июля, в форме протокола, в котором сообщается о заседании инициативной группы и создании БИРДа — Бюро по изучению реактивных двигателей и реактивного летания. Цандера избрали председателем БИРДа. Тогда же наметили примерный план работ [58]. Цандер со свойственной ему добросовестностью и обстоятельностью взялся за составление подробного плана и закончил работу к 20 июля [59]. Сохранились, правда, только два раздела этот плана: IV — теоретические работы и V — практические работы. Что касается последнего раздела, то там еще на предусматривалась разработка конкретного образца ракетоплана. В общем виде говорится о «лабораторных опытах, конструировании опытных приборов¹⁷, конструировании, изготовлении, испытании более мощных приборов и реактивных двигателей, пригодных для установки на аэропланах». В случае успешного выполнения перечисленных работ предусматривалась постройка аэроплана «для целей сверхавиации», а затем как следующий этап «разработка межпланетных кораблей». Заметим кстати, что на этом плане Цандера есть резолюция, написанная предположительно Королевым: «Для плана работ Института».

¹⁷ По-видимому, приборов типа ОР-1.

До сих пор нет полной ясности в вопросе о том какая связь существует между БИРДом и ГИРДом. Исследователи склоняются к мысли, что это разные организации [36, с. 59]. В связи с такой точкой зрения усложняется задача определения даты организации ГИРДа. Этот вопрос является предметом исследования и оживленных дискуссий в течение многих лет, но также до конца не решен, так как в обоснованиях используются лишь косвенные факты. Правда, изучив документы того периода, авторы упомянутой работы [36] с большой долей достоверности называют дату — между 1 и 20 сентября. И все же есть возможность внеси определенные уточнения в этот вопрос, использовав дополнительные факты. Прежде всего нужно вспомнить как формировался общественный актив Осоавиахима, чтобы яснее представить себе этапы организации ГИРДа. Главным элементом структуры Осоавиахим были ячейки, организуемые по производственному признаку. Работой ячеек руководили избранные общим собранием представителей ячеек городские (губернские районные) организации Осоавиахима, утвержденные Центральным Советом (ЦС). Ячейки организовывались в производственных коллективах, вели оборонную работу, собирали взносы, выполняли директивы и указания, соответствующие, как тогда говорили, «текущему моменту».

Структурой Осоавиахима были предусмотрены тематические отделы (бюро, секции), осуществляющие руководство соответствующими тематическими кружками (группами, секциями) и организующие проведение практических работ — от голубеводства до самолетостроения. Для этой цели ЦС выделял определенные денежные средства, образуемые за счет членских взносов, издания открыток, производства значков и сувениров, проведения лотерей, организации шефских спектаклей, а также индивидуальных пожертвований.

Кружки (группы, секции) можно было организовывать, не придерживаясь производственного принципа. Примером такого смешанного кружка может служить ЧАГ — Черноморская авиационная группа, организованная при участии Королева в 1924 г. в Одессе, которая занималась разработкой планеров. Чтобы получать финансовую дотацию из фондов тематических отделов, нужно было официально зарегистрироваться в соответствующем отделе, подав необходимые документы и получив одобрение подготовленных проектов или предложений иного рода.

Положение с материальными фондами Осоавиахима обстояло иначе, чем с денежными. Они создавались за счет централизованных поставок, поэтому организация собственных производств Осоавиахима подлежала согласованию с правительственными органами. Так, например, был создан планерный завод Осоавиахима. А вот многие попытки создать собственный завод маломощных моторов не увенчались успехом, несмотря на соответствующие постановления нескольких съездов Осоавиахима. Правительственные инстанции, видимо, не считали возможным распылять средства в условиях острой нехватки моторов отечественного производства. Эти работы были сосредоточены в авиационной промышленности.

Итак, 18 июля инициативная группа решила организовать БИРД. Такая форма была общепринятой для последующего оформления БИРДа в органах Осоавиахима. Чтобы подготовиться к этому акту, Цандер, помимо составления плана БИРДа, о котором речь шла выше, занимался организационной работой. В его дневнике есть такая запись от 31 августа 1931 г.: «Переговорил в завкоме ЦАГИ насчет представителя ЦАГИ в Бюро р.д. при ЦС Осоавиахима» [60]. Из этой записи также следует, что речь идет о БИРДе при ЦС Осоавиахима, правда, еще организационно не оформленном. Для установления даты оформления БИРДа в органах Осоавиахима можно воспользоваться вполне убедительным документом, который по непонятным причинам остался вне поля зрения исследователей. Его, правда, частично цитировали, но по другому поводу [36, с. 60 ]. Речь идет о письме Цандера в бюро ячейки Осоавиахима при ЦАГИ. Это письмо представляет собой самостоятельный интерес, так как его полный текст еще не публиковался.

«В бюро ячейки Осоав. при ЦАГИ. Настоящим извещаю Вас о том, что при БВТ НИС¹⁸ ЦС Осоав. образовалась ГРУППА по изучению реактивных двигателей и реактивного летания (ГИРД). Группа приступила к осущ. целей и задач, поставленных перед нею. Успешное выполнение плана возможно лишь при наличии серьезного актива в группе, воодушевл. и понимающего большие задачи, стоящие перед ГИРДом. Поэтому БЮРО ГРУППЫ обращается к Вам с убедительной просьбой немедленно приступить к выявлению актива на В/предприятии и организации этого актива для участия в работах ГИРДа.

При сем присылаем Вам объявление, которое просим размножить на машинке, вывесить на видных местах, а также путем опроса лиц, про которых Вам известно, что они интересуются данным вопросом, собирать список интересующихся. Этот список просим переслать ... Цандеру Ф. А.

Председатель ГИРДа
инж. Цандер (личная подпись)
23 сентября 1931 г.¹⁹» [61].

¹⁸ Бюро воздушной техники научно-исследовательского сектора.

¹⁹При цитировании сохранены все особенности текста письма.

Есть еще один документ — записка Цандера, упомянутая в его письме, датированная 20 сентября 1931 г., что позволяет с еще большим доверием отнестись к выводам, полученным в упомянутой работе [36]: «Объявление. Настоящим ячейка Осоавиахима просит всех членов Осоавиахима и желающих принять участие в проектировании и постройке реактивных двигателей записаться на настоящем листе у тов. инж. Цандера Ф. А ...» [61].

Если обратить внимание на расшифровку аббревиатуры БВТ, то напрашивается весьма простое объяснение переименования БИРДа в ГИРД при оформлении в ЦС: «Бюро по изучению...» при «Бюро воздушной техники...» звучит нескладно. Что же касается мысли о невозможности отождествления БИРДа и ГИРДа из-за различия их списочного состава, высказанной в работе [36, с.61] речь об этом пойдет ниже.

Из содержания записки Цандера в бюро Осоавиахима при ЦАГИ можно заключить, что ГИРД после утверждения в ЦС не имел работоспособного состава. Представители различных организаций, вошедшие в Бюро ГИРДа, видимо, не имели реальной власти, да и трудно было ее использовать, если бы она была. Требовалась программа действий, которая могла бы воплотиться в чертежи конкретных агрегатов и в производственные планы. Необходимо при этом сделать оговорку, что по юридическому положению в системе Осоавиахима ГИРД можно сравнить с планерным кружком. Этап преобразования в государственную организацию был еще впереди, и можно себе представить, какие трудности в этом отношении ждали гирдовцев, если Осоавиахим не имел возможности наладить производство даже поршневых маломощных моторов. А здесь — моторы реактивные.

Должны были произойти определенные перемены, чтобы ГИРД в его изначальном виде не постигла участь ОИМС и ракетной секции МАИ. И Цандер это понимал. Отсюда его обращение к ячейке Осоавиахима при ЦАГИ — найти настоящих и работоспособных энтузиастов, его личная инициатива в поисках летательного аппарата, для которого можно было бы начать разработку конкретного образца реактивного двигателя. Именно так — начинать разработку конкретного ЖРД, потому что на ноябрь 1931 г. у Цандера такой конструкции еще не было. Его встреча с Победоносцевым, о которой упоминалось выше, осмотр самолета АНТ-3, по-видимому, не были обнадеживающими. Он вынужден был пока ограничиваться общими расчетами: «3 октября 1931 г. Писал на маш. стр. 3 — 4 нач. прибл. расчета к нефт.-кислор. ракете для установки на аэроплане» [62]. Затем две встречи с Королевым, 5 и 7 октября, о которых речь шла выше, и только 19 октября впервые²⁰ в дневнике Цандера появляется запись об ОР-2. Эта запись отражает действительное положение дел с разработкой ОР-2. Составляя смету по двигателю ОР-2, Цандер записал: «До 19.11, примерно 20 часов; руководил подготовкой чертежей и делал расчеты» [63].

²⁰На это обращается внимание в работе [36, с. 6].

Такая последовательность событий не привлекла внимания историков науки. Когда речь заходила о начале работ над двигателем ОР-2, то назывался неопределенный срок — осень 1931 г. [64, с. 27]. При этом не упоминались обстоятельства, давшие основание Цандеру перейти от теоретических исследований и усовершенствований установки ОР-1 к конструкторским работам над вполне определенным образцом ЖРД ОР-2. Эти обстоятельства очень важны прежде всего для анализа творческой деятельности Цандера. Вместе с тем они позволяют оценить значение первых шагов Королева в ракетной технике. Ведь много раз делались у нас попытки наладить самодеятельные работы по ракетостроению. Создавались группы, секции и даже общества межпланетных сообщений, но их энтузиазм быстро иссякал из-за отсутствия конкретного дела, которое сулило бы реальные результаты. Группы и общества распадались, оставив легкий след в истории техники лишь как свидетельство неиссякаемой любознательности человека.

ГИРД обрел жизнеспособность, потому что была найдена определенная цель, позволившая перейти от теоретических дискуссий к практическим делам. И эту цель указал Королев, предложив создать ракетоплан на базе планера Черановского. Объединение творческих усилий Королева и Цандера сыграло решающую роль в формировании авторитета ГИРДа и преобразовании самодеятельной организации в государственную.

Вряд ли Королев полностью отдавал себе отчет во всех последствиях таких шагов. Но он несомненно понимал одно — для решения задач ракетного летания время пришло. Эта убежденность позволила ему преодолеть трудности создания первых конструкций, неудачи и удары судьбы, и ничто уже не могло поколебать его веру в успех начатого дела.

в начало назад