вернёмся в библиотеку?

"Техника-молодежи" №1-1964
Сканировал Яков Разливинский

рудно представить себе жизнь вне коллектива — в мире нет и не может быть полного одиночества.

Почему же мы должны считать, что наша планете является отшельником космоса? Нет, даже невозможно предполагать, что Земля одна-единственная горошина вселенной, на которой зародилась жизнь. Это противоестественно.

Будем же верить в то, что мы не одиноки. Будем искать соседей — и когда-нибудь мы обязательно найдем их.

Это произошло в апреле 1960 года. В присутствии астрономов Советского Союзе, Индии, Швеции и Канады двадцатишестиметровая параболическая антенна обсерватории Грин-Банк, что в штате Западная Виргиния, была нацелена на звезды Эпсилон Эридана и Тау Кита. Впервые за всю историю цивилизации человек обратил свое гигантское радиоухо навстречу далеким мирам, пытаясь уловить среди шумов безбрежного космического океана осмысленные сигналы.

Мощность приема была максимальной. Она составляла 160 мегаватт на полосу шириной в 1 мегагерц. Аппаратура была настроена на частоту в 1420 мегагерц, что соответствует длине волны в 21 сантиметр. 150 часов длился тот захватывающий эксперимент, поставленный в соответствии с проектом «ОЗМА» доктором Фрэнком Дрейком по идее профессоров Корнельского университета Коккони и Моррисона.

Разумные сигналы на космоса получены не были…

Выходит, разумных существ там нет? Едва ли можно сделать такой вывод — ведь обитатели соседних областей Млечного Пути могут и не сигнализировать нам непрерывно. При эпизодическом же приеме наткнуться на передачу, тоже, должно быть, эпизодическую, маловероятно. Но, как сказали вдохновители описанного эксперимента, «если не пытаться принять сигналы, то вероятность установления связи с внеземными обществами будет вообще равна нулю».

А что, если попытаться самим обратиться к звездам с монологом?

...В 1839 году французскими властями был брошен в тюрьму революционер Бланки. Изолированный от людей, он часто уносился мыслью к звездам. Там, в просторах вселенной, думал он, живут тысячи таких же, как и он, бланки, и думают о других Бланки. Жаль только, что они находятся на невообразимо громадном расстоянии! Не с кем поделиться мыслями, надеждами. Полное одиночество... Но что это?

В тишине мрачного каземата раздается едва слышимый стук. Он настойчиво повторяется с неодинаковыми паузами. Нот, капли воды так стучать не могут. Несомненно, звуки исходят от соседа, тоже узника. Сообщение! Но как понять сигнал?

Профессиональный революционер знает: вначале обычно выстукивается алфавит. Он ждет наступления длинной паузы, затем начинает считать сигналы. Один, два, три... двадцать шесть. Снова перерыв. Сомнений нет: невидимый товарищ по борьбе сообщает алфавит — ведь во французском языке ровно 26 букв!

Следующая серия стуков — и код записан. Теперь простучать соседу весь алфавит в порядке ответа: дескать, все понял, перехожу на прием!

Отделенные от невидимых собратьев не каменными стенами, а огромным океаном пустоты, мы, как и Бланки, сталкиваемся с проблемой закодированной связи.

Как победить совместными усилиями невообразимое расстояние и обменяться сенсационными сообщениями: «Слушайте нас!» и «Вас слышим, продолжайте передачу!»?

Будем надеяться, что на планетных системах других заезд имеются «гомо радиоастрономикус» — существа, располагающие мощной техникой радиозондирования вселенной. В качестве носителя информации наиболее удобны радиоволны ультракороткого диапазона: они беспрепятственно пронизывают атмосферу.

Уже сегодня мы располагаем приборами, которые способны послать сигнал на сантиметровых волнах такой мощности и направленности, что его могут принять схожей аппаратурой на расстояниях в десятки и сотни световых лот.

Только едва ли наш «адресат» тщательно следит за всем диапазоном УКВ — для того ему понадобилось бы чересчур много приборов и усилий, гораздо больше, чем в Грин-Бэнкском эксперименте. Значит, нужно выбрать частоту, которая была бы особой не в условном, а в абсолютном смысле. Подобная частота, которую выделила сама природа, есть. Она соответствует длине волны в 21 сантиметр. Волны такой длины излучает водород, из которого главным образом состоит окружающий нас мир. Водородное радиоизлучение идет из всех участков вселенной, и всякое высокоразвитое общество не может не знать об этом. Ну, а если так, то прислушивающемуся к шорохам космоса «гомо радиоастрономикусу» остается сделать лишь небольшое логическое усилие и сообразить, что мы, по всей вероятности, будем использовать для сигнализации именно ту частоту, занимающую на шкале радиоволн особое положение.

Что же передавать на волне в 21 сантиметр? С чего начинать «перестук» с нашими предполагаемыми слушателями?

Не только астрономы, но даже психологи, лингвисты и кибернетики серьезно думают над этим. Первый пробный сигнал может быть чисто математическим — скажем, состоять из импульсов, которые будут разделаны интервалами, пропорциональными квадратам целых чисел. Если астроном другого мира примет такой сигнал, он поймет: это радиоизлучение высокоорганизованной материи.

Последующие передачи должны нести уже какую-то информацию о Земле и ее обитателях. Но на каком языке вести эти программы?

В 1961 году вышла книга доктора Ганса Фройдентала «Линкос». В названии книги слились воедино два латинских слова «лингва космика», что значит «космический язык». В этом труде предпринята попытка создать специальный формализованный язык, пригодный для межзвездных сообщений. Вот заголовки некоторых разделов: «I. Математика. II. Время. III. Поведение. IV. Пространство, движение, масса». Автор считает естественным начать с основ математики, например с раздела: «Курс: Элементарные понятия. Рубрика: Математика. Глава 1. Параграф I. Заглавие: Натуральный ряд чисел».

Первый урок окажется передачей простой последовательности некодированных импульсов: сначала одного «бип», потом двух, трех и т. д. — скажем, до ста. Урок второй будет посвящен кодированию чисел средствами линкоса: «бип» = 1, «бип-бип» = 2, «бип-бип-бип» = 3 и т. д. Знак «равно» и знаки самих чисел придется кодировать определенной комбинацией длинных и коротких сигналов, разделенных паузами. Не исключено, что адресату придется поломать голову, прежде чем он найдет ключ к дешифровке земного радиомонолога. Но если инопланетная цивилизация способна на создание радиотелескопа, то уж ключ-то к шифру она наверняка сыщет. Поэтому можно смело продолжать передачу, постепенно усложняя ее характер! «Параграф 3. Заглавие: Сложение. 1 + 2 = 3. 1 + 3 = 4. 2 + 3 = 5 и т. д.». После параграфов «Вычитание», «Умножение», «Деление» можно пройти всю остальную математику: число «пи», таблицу логарифмов, алгебру, геометрию, тригонометрию, дифференциальное и интегральное исчисления. Стоит только нашим космическим радиослушателям разгадать хотя бы один из разделов средней сложности, как в их распоряжении окажутся самые необходимые логические и математические понятия: «равно», «не равно», «больше», «меньше», «верно», «приблизительно», «неверно», «неизвестное», «вопрос», «ответ», «максимум», «минимум», «возрастать», «убывать» и т. п. С помощью этих простейших понятий можно приступить к более тонким объяснениям — скажем, описать проявления человеческой натуры: гордость, ум, щедрость, альтруизм, гнев, покорность.

Доктор Фройденталь считает, что единственным способом перейти к таким характеристикам явятся поначалу математические «скетчи». Пример; «Курс: Элементарные понятия. Раздел: Поступки. Цели. Проверка способностей. Сценка. Персонаж А говорит персонажу Б: «Сколько будет 12 на 12?» Персонаж Б говорит персонажу A: «12 на 12 будет 142». Персонаж А говорит персонажу Б: «Неправильно». Персонаж В говорит персонажу A: «12 на 12 будет 144». Персонаж А говорит персонажу В: «Правильно». Вывод: персонаж В умнее персонажа Б».

Фройденталь подчеркивает огромное значение пунктуации, классификации понятий, продуманного размещения глав, параграфов, окончаний глав и параграфов, без чего передача стала бы настоящей неразберихой. Как бы ни возрастала сложность подобных «скетчей», математическая сторона будет понятна адресату. Останется лишь снабдить инсценировки недвусмысленными выводами, заключающими в себе все богатство оттенков человеческого лексикона. Рано или поздно возникает догадка: «Уж не театральное ли это представление?» Быть может, разыгрывается сценка урока арифметики между преподавателем и учеником? На сцену можно выпустить традиционных драматических персонажей, которые будут ломать копья в извечном конфликте между силами добра и зла. Появятся арбитры, крупные специалисты, способные решать сложные проблемы. Начнутся забавные математические проделки: одни герои будут вещать прописные истины и тем самым заслужат поощрение, другие попытаются кого-то надуть и подвергнутся взысканию. Так возникнет долгожданная возможность перейти к описанию чисто человеческих взаимоотношений и ситуаций.

А теперь о передаче образов. Наши далекие слушатели, вероятно, могут стать и зрителями, ибо светочувствительность заложена в самой природе живого существа. К сожалению, передач движущихся телевизионных изображений на сверхдальние расстояния пока что не под силу землянам. Гораздо легче послать в эфир радиосигналы, которые могут быть трансформированы в статичные образы.

...Огромный радиотелескоп, обращенный в передатчик, посылает на одну из ближайших звезд мощные импульсы радиоизлучения. Далекий слушатель в соответствии с инструкцией, переданной с Земли, отмечает каждый длинный импульс черным квадратиком-пятном на строчке, каждый короткий — белым (или черными пятнами можно изображать импульсы, белыми — паузы). Но вот следует необычно длинная пауза — конец строки. Самая большая трудность — правильно скомбинировать строчки и столбцы, чтобы получить осмысленное изображение, к примеру, мозаичный портрет человека. Разумеется, подобная иллюстрация довольно примитивна. Но ведь любую отдельную деталь портрета (скажем, лицо) можно воспроизвести в более крупном масштабе (в конце концов все оттенки, передаваемые типографским клише, не что иное, как набор светлых и темных пятнышек)).

Итак, передаваемую в космос информацию можно подразделить на две категории: во-первых, сведения, которые не внесут ничего нового в знания адресата, хотя они и совершенно необходимы для того, чтобы найти общий язык (примеры с арифметикой); во-вторых, новые сведения: описание мира, ведущего передачу (пример с изображением человечка), наши научные и философские идеи.

Можно, конечно, начать с передачи изображений, а не текстов. Тогда придется уповать на удачу наших коллег в искусстве комбинаторики при составлении строчек и столбцов из черных и белых квадратиков. Разумеется, с помощью зрительных образов легче было бы сообщить наши логические, математические и грамматические законы.

Представьте себе, что вы чужеземец в стране, где звучит совершенно неизвестный язык. Жители объяснили вам, как называются все существительные, тыкая пальцами в различные предметы и произнося их названия. Дальше процесс обучения языку идет так: нужно, например, объяснить, как звучит некое прилагательное. Вам говорят: «Снег...»; «Молоко...»; «Вата...» и т. д., ставя на место многоточий это прилагательное. Вскоре вы догадываетесь, что таинственное определение означает «белый». В создании интеркосмического «эсперанто» можно придерживаться такого же принципа. Изображения предметов будут сопровождаться иероглифами, записанными последовательностью импульсов типа «точка — тире». Когда лексика существительных будет сообщена, пойдут программы, сопоставляющие эти существительные с новыми иероглифами, значение которых будет ясно по смыслу. Получится некий космический вариант «Чувственного мира в картинках» — учебника латинского языка Яна Амоса Коменского. После этого можно побудить слушателей к ответу на наши вопросы: «Ваш мир? Ваша история? Ваша флора и фауна? Ваша наука и техника? Ваша философия? Ваши корреспонденты из других галактик?»

Так монолог уступит место диалогу.

Г. СЕГАЛЬ.

сотрудница Географического общества СССР,

В. ТРОСТНИКОВ, аспирант-физик

ОШЕЛОМЛЯЮЩАЯ НАХОДКА РАДИОАСТРОНОМИИ

Вода я жизнь... 70% веса нашего тела составляет вода. А у медуз — целых 99%! В воде когда-то, миллиарды лет назад, появился сгусточек органической материи, который ознаменовал собой скачок от вещества к существу. Разрушение молекул воды под действием ионизирующей радиации, под ударами скорострельных атомов-снарядов дает осколки покалеченных молекул Н₂О: радикал водорода Н и радикал гидроксила ОН.

Особенно энергично эти процессы протекают под действием космического излучения. В верхних слоях атмосферы молекулы воды раскалываются непрерывно. Причем водород улетает в межзвездное пространство, а более тяжелый гидроксил остается в атмосфере. Вот почему в спектрах земной атмосферы, которые получают наши предполагаемые галактические соседи, обязательно должна присутствовать линия гидроксила.

А что, если удалось бы обнаружить гидроксил в межзвездном пространстве? Заметьте: не в звездах, а в межзвездном пространстве. Это наверняка означало бы, что где-то в космосе имеется вода. А раз вода, то может статься, и жизнь?

Советский астроном И. С. Шкловский давно предполагал, что в межзвездном пространстве присутствует гидроксильная группа. Долгое время не удавалось подтвердить эту догадку. Но вот недавно американские ученые тщательно изучили спектры радиоизлучения, исходящего от одного из источников в системе звезды Кассиопея А. Их внимание привлекли полосы поглощения на двух частотах: 1667,35 и 1665,4 (длина волны 18 см). Лабораторный эксперимент показал, что энергию радиосигналов поглощает не кто иной, как гидроксил!

Итак, в космосе обнаружен гидроксил! Еще одно доказательство возможного существования жизни в других мирах.

«Нью сайентист»