инж. Б. Воробьев

Жизнь и труды К. Э. Циолковского

Константин Эдуардович Циолковский родился 5 сентября (старого стиля) 1857 г, в селе Ижевском б. Рязанской губернии, в семье лесничего. В детстве Циолковский перенес скарлатину в тяжелой форме и в результате ее потерял значительную часть слуха, это обстоятельство наложило в отпечаток на всю дальнейшую жизнь Константина Эдуардовича. Вследствие плохого слуха ему не пришлось учиться в школе с другими детьми и он занимался дома сначала под руководством матери, а затем, после ее смерти (она умерла через год), он был представлен в этом отношении самому себе.

Мальчик большую часть времени проводил с книжками, или же занимался постройкой разных физических приборов, о которых вычитал в учебниках и в большом количестве строил всевозможные модели паровых и электрических машин, аэраторов, станков, самоездящих колясок, причем в этих изделиях шел всегда своим, самостоятельным путем.

В процессе этих работ он убедился, что даже для осуществления моделей и приборов необходима обстоятельная теоретическая подготовка и с особой, присущей ему уже тогда, энергией, обратился к изучению математики, физики, механики. Эти занятия, во время которых он не прерывал своих работ с моделями и приборами, естественно, приводили его все к новым и новым мыслям и самостоятельной проработке новых проблем.

Средства к жизни Циолковский зарабатывал уроками, а затем; с 1879 г. — учительством в народной школе в г. Боровске б. Калужской губ. С средины 80-х годов оформилась одна из двух его главнейших проблем, которым он впоследствии посвятил свою жизнь, — проблема построения цельнометаллического дирижабля.

В 1887 г. скромный школьный учитель, собрав свои гроши, едет в Москву и впервые предстает перед ученым миром в обществе естествоиспытателей с научным докладом о возможности построения большого цельнометаллического дирижабля. Слушателями его явились профессора — Столетов, Н. Е. Жуковский, Вейнберг и др. Н. Е. Жуковский которому на отзыв был передан труд Циолковского по этому вопросу дал о нем вполне благоприятное заключение.

Зная, что Д.И. Менделеев придавал большое значение роли упрвляемых аэростатов, Циолковский в 1890 г. обратился к нему за поддержкой. Д.И.Менделеев препроводил его работу в VII воздухоплавательный отдел русско-технического общества. Работы по воздухоплаванию, только начавшиеся тогда российскими военными кругами, сосредоточивались в своей научной часто в воздухоплавательном отделе, который придавал значение исключительно летательным аппаратам тяжелее воздуха, за управляемыми же аэростатами не признавал никакого будущего. Именно при обсуждении работы К. Э. Циолковского и была высказана историческая (в отрицательном смысле конечно) фраза М. М. Поморцева (одного из руководителей воздухоплавательного отдела) — «аэростат должен навсегда силою вещей остаться игрушкой ветров»¹. Правда, в основе вывода М. М. Поморцева лежали две грубейшие ошибки в расчетах, на которые возмущенный Циолковский немедленно же и указал в печатном ответе, и Поморцев бросился изымать из книжных магазинов свою вышеупомянутую работу.

¹ Заключительные слова доклада председателя VII воздухоплавательного отдела русско-технического общества о работе К. Э. Циолковского „Цельнометаллический управляемый аэростат“.

Тем не менее, несмотря на явную ошибочность, предвзятое и необоснованное мнение воздухоплавательного отдела продолжало после этого существовать еще 15 лет — время, вполне достаточное, чтобы нанести жесточайший ущерб разработке дирижаблестроения в России.

Разумеется, противоречащие науке выводы и ироническое отношение ни в какой мере не сломили энергии К. Э. Циолковского. Наоборот, он развертывает свои работы все шире и помимо ряда работ по дирижаблям¹ печатает интереснейшую работу в журнале «Наука и жизнь» в 1894 г., «Аэроплан или птицеподобная (авиационная) летательная машина» в которой дает основные очертания будущего самолета монопланной формы.

¹ „Аэростат металлический управляемый". Калуга, 1882 г. (I выпуск) и 1983 г. (II выпуск); „Возможен ли металлический аэростат?" ж. „Наука и жизнь № 51-52 1893 г.; „Железный управляемый аэростат на 200 человек", Калуга, 1896г.

Эти работы заставили его заняться обстоятельным исследованием вопросов сопротивления воздуха, что и привело его к постройке первой в мире аэродинамической трубы, в которой воздушный поток производился вентилятором от кузнечного горна. Опыты в этой трубе привели его к правильным, подтвержденным впоследствии выводам, которые он и изложил в своей работе: «Давление воздуха на поверхности, введенные в искусственный воздушный поток»¹. На эту работу обратила внимание Академия наук, и академик Рыкачев (известный своими работами в области научного воздухоплавания) дал о ней настолько благоприятный отзыв, что Академия нашла нужным поощрить Константина Эдуардовича и отпустила ему 400 руб. на продолжение работ.

¹Напечатана впервые в „Вестнике опытной физики и элементарной математики (Одесса) в 1898 г. № 269-272, а в следующем году выпущена отдельным оттиском.

Эта первая и ничтожная по размерам материальная поддержка российских официальных кругов была в то же время и единственной, но Константин Эдуардович с неугасимой энергией не только продолжал свои работы в области летательных аппаратов, но вскоре после этого развернул их еще более широким фронтом.

Уже несколько лет его занимали мысли о космических мирах, о всемирном тяготении и способах его преодоления. Прочитанная им в 1896 г. небольшая книжечка Ал. Федорова¹ «Новый принцип воздухоплавания, исключающий атмосферу как опорную среду», побудила его вплотную подойти к вопросу о реактивных летательных аппаратах и заняться их основательной теоретической разработкой.

¹Не следует смешивать этого автора с Е. В. Федоровым, председателем Воздухоплавательного отдела русского технического общества — противника управляемых аэростатов.

Этот способ летания в сущности по своему принципу имеет очень большую давность — он в несколько раз старше аэростатического способа, но теоретически не был до того времени разработан сколько-нибудь основательно. И вот скромный школьный учитель (К. Э. Циолковский к этому времени перевелся в Калугу и получил место преподавателя физики в местном епархиальном училище) вкладывает весь свой досуг и гроши от своего ничтожного жалованья в эту обширную и исключительно трудную проблему и открывает в ней новые горизонты.

Его не смущает и не останавливает еще более усилившаяся ирония со стороны официальных кругов к его работам — он слишком хорошо знал, что рано или поздно, но человечество оценит его работы и продолжал свой тяжелый путь.

В журнале «Научное обозрение» (редактировавшемся погибшим впоследствии при научных опытах над производством взрывов на расстоянии проф. Филипповым) появилась его первая статья «Исследование мировых пространств реактивными приборами» ¹. Печатание дальнейших статей на эту тему было прервано последовавшей в этом же году смертью проф. Филиппова и возобновилось только в 1911 году в редактировавшемся мною журнале «Вестник воздухоплавания». В этих исследованиях Константин Эдуардович сумел взглянуть на роль и значение реактивных летательных аппаратов достаточно широко и на много лет определил в своих выводах работы зарубежных работников — Оберта, Минса, Вамера, Годдарда и других, пошедших фактически по его пути. Но тогда он был одинок. За ним была поддержка немногих техников и ученых того времени² и только после Октябрьской революции прекратилось это его одиночество и открылась, хотя и перед концом его жизни, широкая дорога свободного творчества. Вокруг двух основных его работ — цельнометаллического дирижабля большой кубатуры и реактивных летательных аппаратов — возникали и прорабатывались им в виде отдельных самостоятельных вопросов, различные способы летания, включительно: до исследования полетов насекомых и птиц³ и вопросы аэродинамики.

¹«Научное обозрение" № 5, 1903 г.

²„Немногие обратили к моей работе свои взоры, именно инженеры: Рюмин, Перельман, Рябушинский, Воробьев, Мануйлов и другие, имена которых история не забудет“, — писал он уже в советское время — „Ракета и космическое пространство“, стр. IV, 1924 г.

³См. его статью „Устройство летательного аппарата насекомых и птиц и способы их полета в журнале „Техника воздухоплавания“ №3, 1912 г.

Дореволюционный период жизни К. Э. — период упорной и тяжелой борьбы за свои научные идеи. Ни одно из его изобретений, ни одна из его идей не были до революции осуществлены в России, несмотря на то, что за рубежом уже постепенно ученый мир начинал приходить к его идеям и даже признавать (хотя и медленно) его приоритет.

С Октябрьским переворотом для идей Циолковского, как и для всей науки и техники, наступили в молодой, и первой в мире Страны советов новые, совсем другие времена. Повеяло совсем другим духом. И на склоне лет старый ученый ясно увидел близящееся осуществление идей и проектов, на создание и тщательную проработку которых ушла вся его жизнь.

Самое же главное — быстро росли группы его последователей и уже начали осуществляться его идеи как в области реактивных летательных аппаратов, так и в цельнометаллическом дирижаблестроении. Начал свои работы его замечательный и высокоталантливый последователь инж. Ф. А. Цандер, к сожалению скончавшийся от тифа в молодом возрасте, но успевший дать ценнейшие работы и конструкции в области реактивного летания, а также, подготовить к печати специальный том трудов К. Э. Циолковского к юбилею последнего, который праздновала вся Советская страна.

Полетели опытные ракеты и за границей и в Советском союзе. Во всю ширь развернулось исследование и освоение высших слоев атмосферы. Наконец Осоавиахим и Аэрофлот в лице Дирижаблестроя вплотную занялись непосредственным реальным осуществлением первого в мире цельнометаллического дирижабля с изменяемым об'емом системы К. Э. Циолковского.

После тщательной разработки сложного технологического процесса производства оболочки этого дирижабля и постройки ряда небольших моделей в настоящее время заканчивается последняя большая модель в 1000 м³ из гофрированной нержавеющей стали (будет закончена, примерно, в течение месяца) и результаты ее испытаний по специальной программе будут положены в основу рабочего проекта дирижабля соответствующих размеров, к созданию которого будет приступлено в 1936 г.

Но в разгар всех этих работ неумолимая старость, а главное — тяжкий неизлечимый недуг окончательно подточили его жизнь. Приближался конец. И тогда в мозгу ученого, озабоченного дальнейшей судьбой своих любимых трудов и работ, с логически неотразимой ясностью возникла мысль: единственно, кто может на деле обеспечить полное их осуществление на благо всего человечества, к чему всю свою трудовую жизнь стремился Константин Эдуардович, — это боевой авангард мирового пролетариата — Всесоюзная коммунистическая партия (большевиков) и в первую очередь ее великий вождь товарищ Сталин. Именно к нему незадолго до роковой развязки пишет он краткое, но историческое по значимости своего содержания, письмо:

    «ЦК ВКП (б) — вождю народа товарищу Сталину. Мудрейший вождь и друг всех трудящихся товарищ Сталин.

Всю свою жизнь я мечтал своими трудами хоть немного продвинуть человечество вперед. До революции моя мечта не могла осуществиться.

Лишь Октябрь принес признание трудам самоучки, лишь советская власть и партия Ленина-Сталина оказали мне действенную помощь. Я почувствовал любовь народных масс и это давало мне силы продолжать работу, уже будучи больным. Однако сейчас болезнь не дает мне закончить начатого дела.

Все свои труды по авиации, ракетоплаванию и межпланетным сообщениям передаю партии большевиков и советской власти — подлинным руководителям прогресса человеческой культуры. Уверен, что они успешно закончат эти труды.

13 сентября 1935 г.»

Немедленно же пришел теплый ответ товарища Сталина:

«Знаменитому деятелю науки товарищу К. Э. Циолковскому.

Примите мою благодарность за письмо, полное доверия к партии большевиков и советской власти.

Желаю Вам здоровья и дальнейшей плодотворной работы на пользу трудящихся.

Жму Вашу руку.

И. Сталин».

Теперь престарелый ученый, силы которого угасали с каждым часом, ясно понял, что с его кончиной его трудам обеспечено не забвение, а полное их осуществление.

19 сентября в 22 часа 34 минуты Константина Эдуардовича не стало.