Итак, война была позади, и Оберт мог вернуться к спокойной мирной жизни. Но жизнь в Германии в первые послевоенные годы была вовсе не спокойной, она была крайне тяжелой. Города, и, в частности, расположенный рядом с Фойхтом Нюренберг, лежали после бомбардировок авиацией союзников в развалинах. Свирепствовал голод и безработица. Множество бездомных - беженцев и людей, дома которых были разрушены войной, - искали хоть какое-либо пристанище. Формально принадлежавший Оберту "замок" на самом деле был заселен по указанию властей бездомными, так что семья Оберта ютилась в двух небольших комнатах. Свидание с семьей, даже в такой тяжелой обстановке, было, конечно, огромной радостью, но надо было немедленно искать средства к существованию. Прежде всего встала проблема обеспечения семьи едой.

Оберт, тоже оказавшийся безработным, был фактически вынужден завести некоторое подобие крестьянского хозяйства. Вместе с "замком" был в свое время куплен и земельный участок, который всегда принадлежал "замку". Теперь на этом клочке земли был заведен огород, и профессор усердно орудовал лопатой и граблями. Потом была куплена коза, а одно время держали даже корову. Все это позволяло хоть как-то сводить концы с концами. В семье вполне серьезно, как выход из тяжелого положения, обсуждался вопрос о возвращении на родину, однако вести, приходившие из Румынии, делали это совершенно невозможным. В Румынии после войны было начато целенаправленное преследование лиц немецкой национальности. Все это выглядело довольно нелепо, поскольку жили они там давно и никакого отношения к Гитлеру не имели; ведь они были оторваны от Германии уже многие столетия. В 1945 году была произведена высылка трудоспособных мужчин и женщин в СССР на восстановительные работы, "трудовые лагеря" и тюрьмы Румынии тоже пополнялись за счет румынских немцев. Статистика говорит, что к 1947 году число немцев, живших в Румынии на свободе, уменьшилось по сравнению с 1939 годом на 80000 человек (это при условии что в 1939 году их было всего около 250 000 человек), были конфискованы (только принадлежащие немцам) почти все сельскохозяйственные предприятия, 345500 гектаров земли, 34500 жилых домов, вся сельскохозяйственная техника, и все это было передано в собственность лицам румынской национальности. Более крупные предприятия были национализированы. В этих условиях "поиски лучшей жизни на родине" были полным абсурдом. Семье Оберта надо было оставаться в Германии.

Работа на собственном огороде не представлялась выходом из положения для Оберта, и он начал делать попытки получить постоянную работу в Германии. Первой мыслью было найти место преподавателя физики и математики, ведь он этим успешно занимался многие годы в Шессбурге и Медиаше. Думать о продолжении исследований по ракетной технике было бы наивностью, но ведь школы открывались и нуждались в преподавателях. Оберт обратился с соответствующими заявлениями в близко расположенный Нюренберг, а потом и в Мюнхен, в Эрланген и другие города. Однако отовсюду приходили вежливые отказы. В одном из таких отказов была сформулирована и причина - необходимо было не занимать вакантные места преподавателей, чтобы сохранить их для старых коллег, которые сегодня, вероятно временно, не могут занимать их в связи с их политическим прошлым. И опять Оберту четко давали понять, что несмотря на немецкое гражданство, он нежелательный иностранец. В семье горько шутили, что Оберт становится немцем лишь тогда, когда надо похвастать его работами по ракетной технике, во всех остальных случаях он "иностранец".

Поняв, что на государственной службе он никому не нужен, основывает вместе с другими безработными физиками и инженерами некое научно-техническое сообщество, которое берется давать научные консультации всем, кто в них нуждается. Предполагалось, что со временем может сформироваться некоторая более четкая область работы этоо сообщества. Жизнь показала, однако, что в послевоенных условиях мало кто нуждался в научных консультациях. Всех заботили более простые проблемы — как выжить, где достать жилье и еду. В свободное от повседневных забот время Оберт продолжает творческую деятельность. В эти годы он разрабатывает проект энергетической установки для пустынь, которая, по его расчетам, должна быть в десять раз экономичнее обычных станций, использующих солнечную энергию с помощью параболических зеркал и паровых машин. В это же время им делаются расчеты возможности создания сверхзвукового воздушно-реактивного двигателя для будущих сверхзвуковых летательных аппаратов. Но эти проекты тоже никому не нужны. Все предприятия и компании в Германии заботят совершенно другие вопросы.

В 1946 году из Медиаша, в котором продолжал жить отец Оберта, пришло известие о кончине 84-летнего хирурга. Поехать на похороны отца в Румынию было делом опасным, и Оберт лишь из писем знакомых узнал, с каким трогательным почетом похоронили местные жители своего любимого врача. Постепенно в Фойхт начинают приходить известия и о продолжении работ по ракетной технике, но не в Германии, а в странах-пробедительницах, прежде всего в США и СССР. В обеих странах работают и группы специалистов из Пенемюнде, но характер их деятельности в США и СССР совершенно различен.

Группа сотрудников ракетного центра Пенемюнде сознательно сдалась американским войскам. Ее целью было с самого начала продолжение за океаном работ, начатых в этом центре. Поэтому они не просто сдались сами, но вывезли на автомашинах архив, содержащий все наиболее ценное, специально подобранное для этой цели. Здесь была не только полная документация на боевую ракету А4, но и материалы по перспективным ракетам вплоть до ракет А9 и А 10, комбинация которых была уже боевым оружием межконтинентального класса. Произведенные еще в Пенемюнде расчеты говорили о том, что ракета А9/А10 должна была доставить 1000 кг взрывчатки к цели, отстоящей от точки старта на 5000 км. Последующие расчеты показали, правда, что эта расчетная дальность стрельбы оказалась несколько завышенной, но все же это был прообраз будущих межконтинентальных ракет. Кроме того, американским войскам удалось захватить большое количество (около 100) готовых ракет А4 на секретном подземном заводе, на котором они производились. Таким образом, в США переправлялось все самое главное - и знающие люди, и архивные материалы, и даже готовые образцы ракет.

Первоначально захваченных немецких специалистов разместили (в сентябре 1945 года) недалеко от форта Блисс в Техасе. Здесь были построены жилые помещения, стенды, стартовая позиция - короче, все, что нужно для успешного продолжения работ. В марте 1946 года были проведены первые огневые испытания А4, а затем начались и пуски этих ракет. Представители американской армии скоро пришли к выводу, что группа специалистов во главе с Дорнбергером и фон Брауном, настолько опережала соответствующие американские группы ракетчиков, что представилось целесообразным изменить организацию работ.

В феврале 1946 года они перестали считаться военнопленными, и армия США заключила с ними обычные трудовые контракты. Разрешили семьям работающих приехать из Германии в США, стали по рекомендации фон Брауна приглашать для работы и других специалистов (в том числе в свое время и Оберта), ранее работавших в Пенемюнде или по заданиям этого центра, так что к 1955 году в Америке работало уже 765 немецких специалистов вместо начавших это дело 127 военнопленных. В 1950 году центр работ переместился в город Хантсвилл (Алабама), куда и переехала вся ставшая уже многочисленной, немецкая группа фон Брауна. Здесь они разработали (если говорить об основных итогах) ракеты "Редстоун" и "Юпитер", здесь был создан носитель, запустивший 31 января 1958 года первый американский искусственный спутник Земли "Эксплорер-1". И позже основные достижения американской космической техники как в части боевых, так и космических ракет (вплоть до ракеты-носителя "Сатурн-5", доставившей первых людей на Луну) будут связаны с этим центром, в котором продолжали свою работу приехавшие из Германии после войны специалисты, правда, уже все принявшие гражданство США и ставшие "настоящими американцами". В 50-х и 60-х годах именно они, бывшие сотрудники центра в Пенемюнде, играли здесь руководящую роль.

В СССР тоже попала группа сотрудников ракетного центра Пенемюнде, но после того, как в США уехала, условно выражаясь, "первая сборная", в СССР могли попасть только сравнительно второстепенные работники. Советским специалистам удалось разыскать в Германии разрозненные узлы ракет А4, восстановить ее облик и собрать некоторое количество таких ракет. Немецкий персонал, принимавший участие в этих работах, был в октябре 1946 года перевезен в СССР. Здесь немецкие специалисты принимали участие в экспериментальных пусках ракет А4, написали ряд отчетов о работах, проделанных в Пенемюнде, но, в отличие от своих коллег, работавших в США, они никакого участия в разработке советской ракетной техники не принимали. В 1947 году руководитель немецкой группы даже выразил официальное недоумение в связи с тем, что немецкие специалисты фактически отстранены от каких-либо перспективных работ. В начале 50-х годов в Советском Союзе уже не оставалось ни одного немецкого ракетчика, все они вернулись в Германию.

Это короткое отступление от основной темы - истории работ Германа Оберта - оказалось необходимым, чтобы читатель смог увидеть ситуацию, в которой оказался Оберт: основные работы по ракетной технике переместились в США и СССР, в Германии ракетчиков не осталось и никакой подходящей перспективы для работ, связанных с космонавтикой, не предвиделось.

Неожиданная помощь, правда, сводящаяся к моральной поддержке, приходит из Франции. В июле 1946 года астронавтическая секция французской академии сообщает Оберту, что он избран членом-корреспондентом этой академии. В письме с сообщением об избрании говорилось, что "никто не забыл, что Вы великий пионер астронавтики". Кроме того, из Парижа начинают приходить письма от знаменитого немецкого ракетчика Зенгера, которого к работе привлекли французы. Зенгер тоже когда-то имел дело с Пенемюнде, но активной роли в разработке баллистических ракет не играл. Он посвятил свои усилия исследованию проблем, связанных с созданием крылатых ракет, и здесь достиг очень многого. Недаром сегодня разрабатываемый в Германии проект двухступенчатого комплекса крылатых космических аппаратов носит имя "Зенгер".

В своих письмах Зенгер пытается морально поддержать Оберта. Он пишет, что в конце войны потерял его из вида, а последнее время думал, что он с другими работниками Пенемюнде находится в Америке, где работы по осуществлению его идей разворачиваются во впечатляющих масштабах. В этой связи, пишет Зенгер, он вместе с французскими коллегами проанализировал конструкцию ракеты А4 и они пришли к выводу, что она почти целиком основана на осуществлении идей Оберта. Начиная с топлива и кончая многими деталями конструкции ракета эта была предвидена в его классических трудах. Вероятно, Зенгер сообщил новый адрес Оберта и в Америку, так как в марте 1948 года из форта Блисс фон Браун отправляет Оберту письмо и посылку. Для того чтобы живее представить себе его жизнь в послевоенной Германии стоит привести цитаты из этого письма:

"Основываясь на письме господина Зенгера я позволил себе направить Вам на днях посылку. Она отправлена 18 марта 1948 года и содержит:

1/2 фунта кофе, 50 гр чая, 1/2 литра пищевого масла, 2 фунта муки, 1 кусок мыла, 2 фунта сахара, 1 фунт жира и 1 фунт вермишели".

и далее:

"Более того, что Вы о нашей работе здесь уже знаете из газет я, к сожалению, написать не могу, так как это, естественно, является секретным. Смею, однако, Вас заверить, что Ваши старые ракетные идеи находятся здесь, в Америке, в хороших руках и сегодня так захватили широкие круги общественности, что уже никогда не отомрут".

Старые друзья Оберта, живущие во Франции, пытаются помочь ему с работой. Их главные надежды связываются с фон Брауном, однако фон Браун еще не стал в Америке тем сильным человеком, ко мнению которого стоит прислушиваться. Чтобы доказать властям необходимость приглашения Оберта для работы в США ему нужны рекомендации, и они приходят из Франции. Однако колесо американской бюрократии вертится медленно, а в случае с Обертом даже останавливается — ведь он из-за "железного занавеса", из Румынии, а значит, нежелательный иностранец. Так, румынское происхождение Оберта опять становится препятствием в работе по ракетной тематике. То, что он гражданин ФРГ, конечно, хорошо, но, считают, вероятно, соответствующие американские чиновники, он скорее всего сохранил связь с Румынией, а это уже опасно. Лишь к 1954 году проблема разрешения въезда в Америку Оберта будет решена положительно, но пока его туда не пускают.

Зенгер, насколько это возможно, пытается утешить как бы забытого всеми Оберта ссылками на историю культуры, указывая, например, что Гете не был режиссером, а Нитцше государственным деятелем. На это Оберт резонно отвечает, что Шекспир был не только драматургом, но и режиссером, и артистом, Гайдн не только композитором, но и дирижером и т.д. и добавляет: "... в своей области я считаю практическую работу очень важным делом". По-прежнему не было никакой возможности "получить в Германии преподавательскую работу или другую работу, достойную такого ученого как Оберт. Особенно ухудшилось его положение после проведенной в ФРГ денежной реформы. Неудивительно поэтому, что, получив через знакомых приглашение приехать на работу в Швейцарию, он соглашается, и в 1948 году переезжает в эту альпийскую республику.

В Швейцарии он работает по заданию военного ведомства. Ему поручено написание ряда научных отчетов, причем военное ведомство оговаривает право использовать содержащиеся в этих отчетах идеи и изобретения по своему усмотрению в Швейцарии. Чтобы получить представление об этих отчетах приведем здесь наименование части из них: "Управление скоростью полета зенитных ракет", "Проблема вентилей в ракетах", "Отражение нападения неприятельских самолетов телеуправляемыми ракетами", "Исследования в аэродинамической трубе в Пенемюнде", "Проблемы управления ракет", "Устойчивость горения при малом давлении", "О ракетах и их применении", "Что бы я заменил в книге "Пути осуществления космических полетов" сегодня". Этот неполный перечень свидетельствует, как и прежние работы Оберта, о широте его интересов. Здесь виден его постоянный интерес к зенитным ракетам, к "мелким" практическим вопросам ракетной техники, к рабочему процессу в жидкостных ракетных двигателях, общим проблемам ракетной техники и даже к некоторым итогам его работ в Пенемюнде. Помимо написания отчетов для военного ведомства он помешает небольшие статьи в издающемся в Женеве международном журнале "Интеравиа". Включение Оберта в привычную ему жизнь научного работника настраивает его оптимистически, тем более, что теперь его заработок достаточен для содержания семьи.

Об Оберте и его роли напоминают во Франции Зенгер, в Америке фон Браун, и, в результате, его вспоминают и в Германии. Организованное в Штутгарте "Общество для изучения космического пространства" избирает Оберта своим почетным президентом, а через год это же Общество начинает награждать наиболее выдающихся деятелей космической и ракетной техники "Медалью Германа Оберта". Лауреатом этой медали становится и фон Браун, а из советских ученых академик Л. Седов. Из Англии в апреле 1949 года приходит известие, что Оберт избран первым почетным членом "Британского межпланетного общества". Вскоре аналогичным образом поступают соответствующие общества Америки, Дании и северной Германии. В 1950 году его приглашают в Париж, чтобы сделать в Сорбонне доклад о своих новых космических проектах. Там же он должен был принять участие в основании "Международной астронавтической федерации", успешно работающей и сегодня. К сожалению, французский консул в Берне оформил Оберту визу уже после окончания конгресса, на котором была организована эта федерация. Начиная с этого времени Оберту повсеместно присваивают почетные звания и ученые степени, его награждают орденами и медалями. К концу своей жизни (к 1985 году) его "коллекция" содержала 77 свидетельств высокого признания его заслуг из многих стран, в том числе и из СССР (медали Циолковского, Королева, Гагарина, а также медали, посвященные 10-летию полета Гагарина, 15-летию запуска первого спутника Земли, 60-летию С.П. Королева, 500-летию Николая Коперника).

В 1950 году Оберта приглашают на работу в Италию. Он с удовольствием едет туда, так как чисто кабинетная работа, которую он вел в Швейцарии, должна была смениться на практическую деятельность в области ракетной техники. Его приглашает итальянское военное ведомство, а точнее — военно-морской флот для разработки боевой твердотопливной ракеты. В контракте, который он заключил по этому поводу, сформулированы довольно строгие и, на мой взгляд, трудновыполнимые, если работать в одиночку, тактико-технические требования. Суть их может быть кратко сформулирована в виде четырех пунктов. 1. Твердое топливо должно быть основано на нитрате аммония (примерно 75%), быть дешевым, простым в изготовлении и способным храниться при температурах от минус 34 до плюс 84 градусов Цельсия. 2. Регулируемое сопло ракеты должно гарантировать стабильное горение любого заряда при любом давлении. 3. Корпус ракеты должен быть изготовлен из такого материала, который после исполнения ракетой своей задачи сгорает, чтобы на землю не падали тяжелые части корпуса ракеты. 4. Система управления должна быть с телеуправлением для применения ракеты в качестве зенитной, а в случае использования ее в качестве баллистической, обеспечивать автоматическое управление полетом с самонаведением у цели. Последний, четвертый пункт этих тактико-технических требований фактически нуждается для своего выполнения в работе целого опытно-конструкторского бюро по системам управления. Если создание боевой ракеты силами сравнительно небольшого коллектива, который Оберт предполагал привлечь для работы, себе представить можно, то реальность быстрой разработки эффективной системы управления заданного класса представляется более чем сомнительной.

Практическая работа была для Оберта столь желательной, что он подписывает в 1951 году контракт и переезжает с женой и младшим сыном Адольфом в Италию. В окончательном тексте соглашения было дополнительно к уже упомянутому добавлено еще два пункта. По этим двум пунктам Оберт обязывался после успешного окончания работ по заказанной ракете разработать еще две: 1. Стартовый ускоритель для самолетов и 2. Баллистическую ракету средней дальности.

Я вполне сознательно привожу здесь эти достаточно подробные технические сведения, чтобы читатель смог конкретно представить себе тот огромный (мне представляется, что нереальный) объем работы, который взял на себя Оберт. Фактически сформулированные обязательства были под силу группе достаточно солидных, работающих под единым руководством опытно-конструкторских коллективов. Возможно, Оберт и имел в виду привлечь в свое время к работе такие коллективы, но отпущенные на работу средства делают это предположение маловероятным.

Вся работавшая над осуществлением проекта группа состояла всего из восьми человек, из которых трое приехали из Германии. Фактически эта группа сосредоточила свои усилия на создании работоспособной камеры сгорания и твердотопливного заряда. В последнем большую помощь своему отцу оказывал Адольф Оберт, недавно получивший в Мюнхене степень доктора по химии. Он предложил ряд остроумных технологических новшеств, стал со временем крупным специалистом по твердотопливным смесям для ракетных двигателей и позже многие годы работал в качестве эксперта по этим вопросам в США. В течение двух лет группа Оберта вела интенсивную работу над своей ракетой и добилась определенных успехов. В 1953 году, неожиданно для работавших, военное ведомство разорвало контракт. Это произошло не вследствие того, что группа работала плохо. Просто заказчик - военное ведомство Италии -увидел, что малочисленная группа Оберта работу явно в заданный срок не выполнит и счел что проще и быстрее купить лицензию в США на производство уже разработанной там ракеты. Это экономило время, избавляло от необходимости вести длительный цикл опытно-конструкторских работ и экспериментальных пусков ракет (а то, что он был бы длительным можно было увидеть из уже проделанной группой Оберта работы) и, кроме того, покупалась не просто американская ракета, но и вся нужная для ее изготовления технология. В начале 1953 года Оберт возвращается в Германию, в Фойхт.

Однако спокойная жизнь, заполненная не только работой в саду, но и теоретическими исследованиями, которую предполагал вести Оберт, оказалась невозможной. К началу 1953 года он стал уже настолько известным человеком, что непрерывным потоком к нему шли издатели, журналисты, мелкие репортеры и просто приезжие любопытные, которым было интересно поговорить со столь известным ученым, чтобы потом хвастать этим дома. Как и всегда, Оберт нашел остроумный выход из создавшегося положения. На входную дверь своего дома он повесил объявление, что один час беседы с ним (если хотите - консультации) стоит 10 марок (в начале 50-х годов это было много больше чем 10 марок сегодня). В своем письме вдове Валье он не без юмора пишет, что заработал уже на этом пути 150 марок, но главным эффектом было то, что его перестали посещать многочисленные пустые болтуны. Работая над различными интересующими его проблемами Оберт продолжает читать доклады, выступать в прессе со статьями.

Жизнь не балует Оберта большим достатком и он начинает хлопотать о пособии, основываясь на принятом в Германии законе об изгнанных со своих прошлых территорий немцах. Он представляет документы о многолетнем преподавании в немецких гимназиях Шессбурга и Медиаша, но бюрократическая машина работает со свойственной для таких структур медленностью и пока безрезультатно. Такой человек как Оберт не может длительное время отключаться от творческой деятельности, и он садится за письменный стол писать новую книгу.

Хотя еще не наступила космическая эра и до первого искусственного спутника Земли надо ждать годы, Оберт пишет книгу о будущем космонавтики. Собственно говоря он начал разрабатывать эту тему несколько раньше. В 1951 году, на втором ежегодном конгрессе Международной астронавтической федерации в Лондоне (на первый конгресс в Париже, как уже говорилось, он не попал) ему предоставляется почетное место в президиуме, он воочию видит быстро растущий интерес к собственно космонавтике (а не к ракетной технике как раньше) и, вероятно, это побуждает его выступить с оставшейся тогда малозамеченной статьей "Космические станции через 20 лет", которая была опубликована в одном сборнике, выпущенном в Австрии в 1952 году. Интересно отметить, что, когда через два десятилетия вокруг Земли двигалась по своей орбите американская космическая станция "Скайлэб", его статья без всяких измений была напечатана второй раз. В этой статье Оберт, в частности, пишет о том, что большую роль в жизни Земли будут играть спутники связи на геостационарных орбитах (они, действительно, играют сегодня огромную роль) и говорит о космических станциях в точках либрации между Землей и Луной (это пока дело будущего).

Отдельные статьи представляются Оберту недостаточными и, вернувшись из Италии в свой Фохт, он садится за книгу "Люди в космическом пространстве - новые проекты для ракет и космонавтики" [5]. Эта книга пишется так, чтобы она была общедоступной, что касается материалов для специалистов, обосновывающих утверждения автора, то они даны в приложении. Книга эта имела огромный успех. Изданная на немецком языке в 1954 году, она была переведена на английский, французский, итальянский, голландский языки и даже на хорватский! Русского издания этой работы Оберта не существует. У нас в те годы издавалось много книг на темы космонавтики такого известного советского ученого как Штернфельд, и поэтому, вероятно, книга Оберта не привлекла внимания издателей.

Новая книга Оберта была действительно "космической", этим она кардинально отличалась от его классических книг 20-х годов. Хотя и в ней шла речь о ракетах-носителях космического класса, основной упор был сделан на освоение космического пространства человечеством. До начала космической эры было еще целых три года, и большинство людей считало, что она, хотя и наступит когда-то, но, наверняка, не так скоро, как того хотелось бы. Однако Оберт, тонко чувствовавший развитие ракетной техники, явно придерживался другого мнения. Приближения этой эры не ощущали даже многие инженеры, практически работавшие над созданием боевых ракет. Об этом хорошо сказал в свое время фон Браун: "...инженеры-ракетчики, погруженные в свою работу, много ближе к ракетному полету в мировом пространстве, чем они думают". В отличие от таких инженеров-ракетчиков Оберт спешит уже сейчас обсудить кардинальные технические проблемы приближающейся космической эры. Ведь еще в 1952 году в своей статье о космических станциях он писал, что эти станции появятся уже через 20 лет (здесь он не ошибся) и надо иметь в виду, что создание таких станций будет сложным и смелым делом и "чем обстоятельней все это подготовить мысленно, тем меньше будет вероятность возможных неудач".

Не ставя себе целью дать подробный пересказ содержания этой, в своем роде замечательной книги, остановимся лишь на некоторых узловых проблемах, обсужденных в ней. Поскольку в широких массах всегда возникал вопрос о том, сможет ли человек существовать и работать в космическом пространстве (отсутствие атмосферы, невесомость, сложный температурный режим), то совокупность этих проблем привлекает особое внимание Оберта.

Что касается космических кораблей, то здесь решение представляется ему достаточно простым - следует иметь герметизированную кабину, в которой будет искусственно поддерживаться нужная температура, влажность и газовый состав (искусственная атмосфера). Поскольку нечто подобное уже делается на подводных лодках, то Оберт не видит здесь особо сложных технических проблем. Однако человек, если он должен работать в космосе, обязан обладать возможностью покидать свою кабину для выхода в открытое пространство, а следовательно, располагать удобным и надежным скафандром. Космический скафандр будет, по мнению автора, принципиально отличаться от тех, которыми пользуются летчики при полетах на больших высотах. Он должен, в частности, давать защиту от космических лучей и микрометеоритов, это будет не просто "прорезиненный костюм", а в нем обязательно появятся металлические элементы. Скафандр должен иметь особые узлы подвижности в суставах рук и ног, которые облегчат движения космонавта, обеспечат не только сгибание, но и вращения вокруг осей рук и ног. В книге даются схематические чертежи наиболее важных подобных узлов подвижности, схема перчаток, позволяющих работать пальцами. Описан шлем, указана необходимость регулирования теплового режима скафандра. Более того, Оберт описывает и малые реактивные двигатели на самовоспламеняющихся компонентах, необходимые для свободного перемещения космонавта вблизи станции. Применяемые сегодня на космической станции "Мир" скафандры во многом похожи на те представления, которые Оберт развивал за 35 лет до этого.

Проблема невесомости будет, безусловно, очень серьезной, Оберт предполагает (и это подтвердил последующий опыт космических полетов), что в результате невесомости люди могут страдать от "космической болезни", похожей на известную всем морскую болезнь. Бороться с ней можно медикаментозными средствами (это он предлагал еще в 20-х годах). Однако кардинальным решением проблемы было бы создание искусственной тяжести, чтобы человек чувствовал себя в полете совершенно нормально. С этой целью Оберт предлагает использовать центробежную силу, возникающую при вращении, в виде эквивалента силы тяжести. В качестве примера он указывает на возможность соединения двух космических кораблей тросом длиною в 8 км, которые совершают совместное вращение вокруг некоторой оси, нормальной к этому тросу. При такой большой длине троса получение искусственной тяжести, близкой к земной, потребовало бы сравнительно медленного вращения, всего 29 об/ч. Интересно отметить, что в начале 60-х годов в СССР, на предприятии, которым руководил С.П. Королев, готовился подобный космический эксперимент. Предполагалось осуществить его на базе космического корабля "Восток" (в качестве второй массы должна была быть использована последняя ступень ракеты-носителя). Правда, задачей эксперимента было получение не земной тяжести (это было бы трудно), а значительно меньшей, приближающейся к лунной. Поэтому длина троса исчислялась не километрами, а сотнями метров. Работа была уже сильно продвинута, многие решающие узлы системы изготовлены в металле и успешно проходили наземные испытания. К сожалению, неожиданная кончина С.П. Королева остановила завершение этой очень интересной и существенно продвинутой программы.

В своей книге Оберт уделяет особое внимание орбитальным станциям. Если на них не создана искусственная тяжесть, то царящую в них невесомость можно с выгодой использовать для самых различных целей, вплоть до лечения некоторых болезней. Здесь Оберт тоже, в принципе, прав, мы знаем сегодня об отработке в космосе технологий, для которых невесомость необходима, т.е. технологий, невозможных на поверхности Земли. Он считает, что оптимальная высота полета орбитальных станций составляет 300—400 км, и в этом он тоже близок к истине. Правда, в 50-е годы никто еще не знал о существовании окружающих Землю, опасных для жизни радиационных поясов, и поэтому в книге можно найти и такие высоты полета орбитальных станций, которые, как теперь известно, не могут быть допущены для пилотируемых полетов. Но это ничуть не умаляет значения в целом справедливых соображений об орбитальных станциях.

Орбитальные станции должны иметь постоянно поддерживаемую связь с Землей и для этой цели должны быть созданы космические аппараты для снабжения станции необходимыми материалами, приборами, топливом, для смены экипажей; должны быть отработаны методы сближения и стыковки космических аппаратов. Здесь у Оберта тоже, в принципе, правильное описание грядущего освоения космоса. Конечно, конкретные конструктивные схемы станций и космических аппаратов представляются сегодня во многом наивными, но не следует забывать, что книга была издана за три года до запуска первого искусственного спутника Земли, а написана еще раньше.

В связи с обсуждением задач, которые будут решать орбитальные станции, Оберт не забывает назвать и предстоящую им роль, о которой писали и другие пионеры космонавтики: быть базой для полета к другим планетам. Вероятно, воспоминания юности, связанные с интенсивными занятиями водными видами спорта, побудили его назвать такие станции-базы "трамплином в космические дали". Он пишет о том, что на таких станциях надо будет собирать из доставляемых на них элементов электрические космические корабли и другие космические аппараты, которые не обладают способностью самостоятельно стартовать с Земли.

Отдельная глава книги посвящена "космическому зеркалу", теме, волновавшей Оберта всю его жизнь. Первое краткое описание этого космического зеркала есть еще в книге 1923 года. В 1929 году, издавая свою фундаментальную работу "Пути осуществления космических полетов", он дает в ней значительно более подробную проработку этой идеи в главе "Орбитальные станции". Фактически эта глава почти целиком посвящена "зеркалу". В книге 1954 года, которая здесь обсуждается, приведен новый вариант решения все той же задачи. Наконец, в 1978 году в Бухаресте издается отдельная книга (на немецком языке), целиком посвященная этой теме. Поскольку основную идею применения космического зеркала сегодня назвали бы экологической, задержимся на этом его применении, не слишком описывая варианты конструктивного решения задачи сооружения такого зеркала. Ведь в то время, когда Оберт прорабатывал свою любимую тему, еще не существовало робототехники, и он предполагал, что все работы по созданию такого зеркала будут вестись вручную космонавтами.

Несколько слов об основной конструктивной идее космического зеркала. В космосе создается огромная ячеистая сеть (напоминающая невод), состоящая из шестиугольных ячеек. Эта сеть распрямляется и держится в нужном натяжении центробежными силами, для чего вся эта сеть приводится во вращение. Вращение первоначально создается специальными ракетами, а потом сохраняется, поскольку происходит в вакууме. Размеры одной ячейки имеют порядок 10 км, а все зеркале должно иметь круглую форму с диаметром порядка 100-200 км. Внутри каждой ячейки помещается круглое зеркало, имеющее диаметр порядка 10 км. Это элементарное зеркало способно поворачиваться внутри ячейки, занимая любое нужное положение. Повороты осуществляются соответствующими электрическими приводами. Огромное космическое зеркало, состоящее из множества элементарных, должно двигаться вокруг Земли на высоте от 1 тыс. до 5 тыс. км. Орбита большого зеркала и его ориентация относительно Земли и Солнца выбирается так, чтобы представлялась возможность отражать солнечный свет в нужные области Земли. При этом важно отметить, что каждое элементарное зеркало может поворачиваться независимо от других. Это открывает возможность направлять солнечный свет в разные пункты земной поверхности одновременно, причем может оказаться, что назначение направляемой в разные пункты солнечной энергии будет тоже различным. Проблема доставки на орбиту материалов для создания зеркала тоже обсуждается, но эти вопросы оставим здесь без внимания. Стоит лишь добавить, что Оберт упоминает и возможность использования солнечного давления для изменения орбиты зеркала.

По мнению Оберта, космическое зеркало смогло бы в будущем быть очень полезным для жителей Земли. С помощью такого зеркала можно было бы не только освещать ночью города (каждое элементарное зеркало "свой" город) но и оказывать решающее влияние на погоду и климат. Если направлять энергию, отражаемую элементарными зеркалами, так, чтобы эти отражения, складываясь, концентрировались бы на ограниченных участках Земли, то можно было бы растопить льды в нужных участках Северного Ледовитого океана и сделать возможной круглогодичную навигацию вдоль северных берегов Европы и Сибири. Можно было бы усилить "подогрев" Каспийского моря, чтобы вызвать дожди на засушливых территориях Средней Азии. Направляя эти лучи на территории, где ожидаются весенние или осенние заморозки, человечество открыло бы для себя возможность увеличения урожайности садов и полей. Короче говоря, открылась бы возможность не только предсказывать погоду, но и решительно вмешиваться в нее.

В первой половине нашего столетия эти смелые идеи вмешательства человека в природные процессы казались вполне разумными и даже вызывали чувство гордости за грядущее всемогущество человека. Сегодня, по мере того как растет понимание взаимосвязанности всех происходящих на земле процессов, их сложности, и, главное, опасности вызвать часто непредсказуемые последствия, идея космического зеркала представляется по-прежнему смелой и красивой, но крайне опасной. Будет ли со временем реализовано нечто вроде зеркала Оберта покажет будущее. Однако уже сейчас ясно, что это может произойти лишь тогда, когда наши экологические знания и экологическая ответственность достигнут нужного уровня. Есть серьезные основания предполагать, что это будет не скоро.

Другой темой, которая нашла достаточно подробный анализ в новой книге Оберта, является проблема перемещения людей по поверхности Луны, когда они на ней высадятся. Если вспомнить, что эта задача волнует Оберта в самом начале 50-х годов, задолго до осуществления лунных экспедиций, то невольно поражаешься его стремлению заглядывать в далекое будущее ракетно-космической техники. Проблема эта позже решалась как в СССР, так и в США. Советские автоматы , высадившиеся на Луне, в некоторых случаях использовали луноходы, а американские астронавты использовали специальную повозку, несколько напоминающую маленький автомобиль. В обоих случаях эти средства передвижения походили на обычные, земные, были предназначены для поездок на небольшие расстояния и предполагали, что на этих расстояниях поверхность Луны достаточно гладкая.

Предложенное Обертом средство передвижения, которое он назвал "лунный автомобиль", имеет совершенно иной облик. Прежде всего оно ничуть не похоже на наши земные автомашины, предполагающие существование хороших дорог. На луне дорог нет, и при перемещении по ее поверхности можно встретиться со множеством неожиданных препятствий и прежде всего с глубокими расщелинами, обрывами и другими непреодолимыми обычными земными транспортными средствами особенностями рельефа. Кроме того, Оберт предполагает, что расстояние, которое должен иметь возможность преодолеть его лунный автомобиль, должно быть очень большим, а скорость движения тоже большой. Описанный им проект представляется Оберту столь важным, что в 1959 году он издает отдельную книжку "Лунный автомобиль" [6] (в 1960 году ее переводят на английский язык). Излагая далее в очень сжатой форме существо предложения Оберта, я буду пользоваться обоими названными источниками, не указывая всякий раз, откуда именно берутся те или иные утверждения.

При первом знакомстве с предложенным Обертом транспортным средством поражают его размеры. Высота этого "экипажа" должна иметь порядок 25 м, иными словами его габариты сравнимы с многоэтажным домом! Из рассуждений автора становится постепенно понятным, что эти габариты действительно необходимы, если только иметь желание выполнить сформулированные Обертом требования к лунному автомобилю.

Пожалуй, решающим требованием, которое в значительной мере определяет облик этого транспортного сооружения, является требование преодоления глубоких и широких расщелин, а для этого лунный автомобиль должен обладать способностью перепрыгивать их. Функционально лунный автомобиль может быть разбит на четыре части. Внизу находится тележка на гусеничном ходу. Эта тележка имеет следующие габариты - по ходу около 3,5 м, в ширину несколько больше 3 м. На этой тележке располагается герметическая кабина для экипажа со всеми необходимыми средствами жизнеобеспечения. Атмосфера в кабине должна быть искусственной, основанной не на азоте (как обычный воздух), а на гелии. В кабине, естественно, поддерживается нормальная температура, в то время как все электромоторы, работающие вне кабины, должны быть рассчитаны на нормальное функционирование при температуре порядка 200° С. Столь высокая температура, принятая в качестве нормы, должна обеспечить режим охлаждения двигателей. Поскольку они будут работать в вакууме, единственным видом охлаждения станет лучеиспускание, а его эффективность растет пропорционально четвертой степени абсолютной температуры.

Между кабиной и тележкой на гусеничном ходу находится мощная телескопическая "нога", способная поднимать кабину над тележкой на высоту 4,5 м. Это устройство является пневматическим. Когда необходимо, воздух, находящийся в соответствующих емкостях под большим давлением, направляется в телескопическое устройство "ноги", и она быстро вытягивается, поднимая кабину. После того как "нога" вытянута на полную длину, кабина будет по инерции продолжать движение вверх, потянет за собою тележку, и весь лунный автомобиль взлетит, начав прыжок. Если в момент распрямления "ноги" лунный автомобиль имел достаточную скорость движения по лунной поверхности, то прыжок будет направлен не только вверх, но и по направлению предшествовавшего движения по поверхности Луны. Таким образом, лунный автомобиль будет способен совершать прыжки не только в высоту, но и в длину. Расчеты показывают, что высота прыжка может достигать величины порядка 100-200 м, а длина — до 1 км. Такой гигантский, по земным масштабам прыжок позволяет преодолевать самые разнообразные препятствия на поверхности Луны. В момент окончания прыжка, при ударе о поверхность Луны вытянутая "нога" снова стягивается в исходное положение, сжимая воздух и направляя его в упоминавшиеся емкости. При этом сжатие воздуха и укорочение "ноги" служит отличным демпфером, смягчающим удар при касании поверхности Луны.

Двигаясь по лунной поверхности, лунный автомобиль будет на каких-то участках двигаться под гору, и надо будет пользоваться режимом торможения. Чтобы не переводить энергию торможения в тепло (как это делается у обычных земных автомобилей), над кабиной расположен гигантский маховик массой в 4 т. Это будет третья функциональная часть автомобиля. Торможение лунного автомобиля происходит за счет раскрутки маховика. Раскрутка позволяет, когда лунный автомобиль переходит к подъему по лунному склону, использовать запасенную в маховике энергию на подъем, что резко уменьшает потребные энергетические затраты из других источников энергии. Маховик должен быть установлен в кардановом подвесе (чтобы не возникали гироскопические моменты, действующие на корпус лунного автомобиля). Расчеты показывают, что за счет энергии, запасенной в маховике, возможны подъемы на высоту до 4000 м.

Основным, другим источником энергии, является электрическая, получаемая от солнечных батарей. Они и составляют последнюю, четвертую часть конструкции. Соответствующие поверхности солнечных батарей являются поворотными (они отслеживают положение Солнца относительно лунного автомобиля) и имеют габарит 10х12 м. Кроме того, на борту имеется вспомогательный двигатель внутреннего сгорания, использующий в качестве окислителя перекись водорода.

Совершенно естественно, что вся сложная механическая конструкция, составляющая лунный автомобиль, должна иметь достаточно развитую систему автоматического управления. Ее создание упрощается тем, что на Луне нет атмосферы, поэтому нет ветров, туманов и других атмосферных явлений, которые могли бы служить помехами при движении автомобиля. Траектория прыжка лунного автомобиля вполне детерминирована и полностью определяется начальными условиями. Это делает возможным точное предсказание точки "прилунения" после прыжка. Может быть, следовало бы напомнить здесь почти очевидное: это фантастическое устройство, названное Обертом "лунный автомобиль", оказалось возможным, поскольку вес всех предметов на Луне в шесть раз меньше, чем на Земле.

Наконец, в своей книге "Люди в космическом пространстве" Оберт затрагивает и проблемы более далекого будущего, когда человечество станет покидать Землю и заселять окружающее космическое пространство. Первый вопрос, который здесь возникает, может быть сформулирован так: смогут ли люди жить на ближайших планетах? Надо сказать, что в начале 50-х годов наши знания о планетах солнечной системы были весьма неглубокими и во многом наивными. Поэтому предложения Оберта надо оценивать, исходя из научных представлений тех лет. Тогда предполагалось, что главным отличием климатов, например. Марса и Венеры от земного является другой температурный режим, связанный с другими расстояниями от Солнца. Поэтому Оберт предлагает затенять близкие к Солнцу планеты специальными гигантскими космическими щитами, созданными наподобие его космического зеркала. Планеты, более удаленные от Солнца чем Земля, надо будет, напротив, "подогревать" с помощью таких гигантских космических зеркал. Сегодня эти мысли Оберта интересны в том отношении, что показывают, насколько хорошо понималась им необходимость гигантских затрат для реализации космического будущего человечества.

Более простым и дешевым по сравнению с задачей изменения климата планет является проблема создания человеческих поселений в космосе на специально создаваемых для этого космических "островах". Здесь Оберт описывает гигантское вращающееся колесо, размеры и угловая скорость вращения которого подобрана так, что для людей, живущих внутри колеса, внешняя его сторона будет "низом" с величиной центробежного ускорения, равного обычному земному. Оберт предлагает разбить это колесо на ряд "этажей", из которых самый внешний предназначен для жилья (здесь нормальная земная тяжесть), на последующих помещаются поля, заводы и т.п. Живя в таком колесе, можно ходить гулять в парк, содержать на подножном корму скот, короче - вести обычную жизнь. Характерный размер "этажа", его "высота" 30-100 м. Если описанное космическое колесо будет сплошным до самого центра, то в центре можно будет использовать царящую здесь невесомость. В отличие от обычной земной жизни Солнце будет находиться не "сверху", а "сбоку". Такое колесо способно служить местом жизни людей, если это колесо является искусственным спутником Солнца, ибо энергию, необходимую для жизни, оно получает от Солнца.

Когда люди захотят жить далеко от Солнца, отправиться к другим звездам, то для них вместо космического колеса предлагается "космический каток" - цилиндр диаметром в 8 км. Вращение вокруг оси цилиндра вновь создает центробежное ускорение на внутренней поверхности, равное земному, а достаточно большой диаметр космического катка позволяет разместить внутри цилиндра все, что нужно для нормальной жизни людей. Длина этого цилиндра может быть произвольной - до сотен километров. Энергия, которая необходима для жизни, должна получаться от соответствующих ядерных энергетических установок. Эта энергия будет нужна для работы всех механизмов этого летящего в космосе "острова людей", для освещения и других аналогичных нужд. Такой "летающий остров" при длине в 100 км имел бы полезную площадь с земными условиями жизни порядка 2500 км², т.е. земного города размерами 50х50 км. Если такой проект будет когда-то осуществлен и люди отправятся на нем в космические дали, то к Земле вернутся не улетавшие, а их потомки.

Из этого краткого описания содержания книги Оберта "Люди в космическом пространстве", видно, как он точен в описании ближайшего космического будущего (удивительного для 1954 года) и как по мере удаления в далекое будущее он все более становится поэтом, правда, поэтом, старающимся оставаться в рамках технически возможного.
назад