Космофилы и землефилы, или эпилога не будет

Несколько раз встретилось у нас в рассказе слово «Гранат». Это новый космический аппарат, который готовится к полету. Из славного поколения межпланетных станций, начатого «Марсом-2» и завершенного «Вегой-2». Название свое он получил не в честь драгоценного камня. Слово составилось по смыслу экспериментов: Гамма-Рентгеновские Астрономические Научные Телескопы. «Гранат» должен быть выведен на такую же околоземную орбиту, на какой работает «Астрон», в целях развития внеатмосферной астрономии.

Проект «Гранат» готовится в настоящее время совместными усилиями советских и французских специалистов.

Среди галактических источников будут изучаться рентгеновские пульсары, «кандидаты в черные дыры», рентгеновские барстеры, остатки Сверхновых.

Среди внегалактических источников объектами наблюдений станут рентгеновские источники в Магеллановых Облаках и в туманности Андромеды, квазары, сейфертовские галактики, скопления галактик. Впервые планируется получить рентгеновские изображения скоплений галактик и ближайших галактик, например туманности Андромеды, в жестком рентгеновском диапазоне. Это поможет выяснить природу источников в ближайших галактиках и найти распределение температуры и ионов железа в горячем межгалактическом газе скоплений галактик. Будут также исследоваться источники гамма-всплесков.

Обсерватория «Гранат» входит в число крупнейших в мире проектов в области астрофизики высоких энергий.

Еще одно перспективное направление астрофизических исследований, которые будут интенсивно развиваться в ближайшие годы,— создание больших орбитальных радиотелескопов сантиметрового и дециметрового диапазонов. С их помощью можно будет создать космический радиоинтерферометр с практически неограниченной разрешающей способностью.

Я упомянул, что «Гранат» будет изучать квазары.

Удивительный объект обнаружен недавно астрофизиками — самый мощный из всех во Вселенной. Это квазар, получивший обозначение S50014+81. Мощность его излучения только в видимом диапазоне превышает мощность излучения 10 000 галактик, подобных нашей, во всех диапазонах видимого и невидимого электромагнитного излучения. Причем если некоторые квазары — эти далекие звездоподобные объекты — выделяли такую невероятную энергию только во время гигантских вспышек, то данный квазар выделяет ее постоянно. Ничего более грандиозного в природе ученые еще не наблюдали.

Мысль человека не признает ограничений. Его разум стремится заглянуть в далекое прошлое Вселенной, на миллиарды лет назад, чтобы предвидеть ее будущее — на миллиарды лет вперед.

Модель горячей Вселенной была разработана, как известно, выдающимся физиком Г. А. Гамовым и его сотрудниками в конце 40-х годов. В ее основе лежали общая теория относительности А. Эйнштейна, теоретические разработки 20-х годов советского ученого А. А. Фридмана, а также экспериментальное открытие в 20-е годы астрономом Э. Хабблом факта «разбегания» галактик друг от друга, иначе говоря, расширения наблюдаемой Вселенной. В 1965 году открытие в космосе реликтового излучения — древнего, остаточного после «Большого Взрыва», блестяще подтвердило модель горячей Вселенной.

Итак, астрофизики не сомневаются: мы живем в подвижной расширяющейся Вселенной.

Но что будет с Вселенной дальше? Будет ли она расширяться вечно, хотя и не так быстро, как сейчас, или расширение через миллиарды лет сменится сжатием, а еще через миллиарды лет Вселенная опять сожмется в «точку»? Это, безусловно, вопрос вопросов современной астрономии. Но, чтобы ответить на него, нужны новые исследования, новые данные, новые смелые эксперименты.

Еще один фундаментальный вопрос астрономии: имеются ли где-либо планетные системы, подобные Солнечной? Чтобы ответить на эти и другие сложнейшие вопросы, астрономы нацеливают в небо свои гигантские наземные телескопы. Но наблюдениям сильно мешает земная атмосфера, она «размывает» изображения небесных объектов.

Сейчас астрономы с интересом ожидают запуска на орбиту оптического космического телескопа Хаббла, разработанного американскими специалистами. Он должен стать самым большим оптическим интрументом, выведенным в космос. Свое название телескоп получил в честь Эдвина Пауэлла Хаббла, открывшего красное смещение в спектрах далеких галактик. Диаметр главного зеркала телескопа составляет 2,4 метра, что в два с половиной раза меньше диаметра зеркала самого большого наземного телескопа, но поскольку наблюдения будут вестись вне земной атмосферы, размывающей изображения, космический телескоп позволит астрономам заглянуть в семь раз дальше, чем это возможно с Земли.

Телескоп Хаббла имеет внушительные размеры: длина его 13,1 метра, а масса 11 тонн. Он должен быть выведен на орбиту высотой 600 километров одним из космических кораблей «Спейс шаттл» с помощью дистанционного манипулятора. Запуск крупнейшего оптического телескопа планировался в 1986 году, но гибель «Чэлленджера» отодвинула этот срок по крайней мере на три года.

Предел видения космического телескопа, предполагают ученые, составит 14 миллиардов световых лет. Это значит, что он будет способен увидеть небесные объекты, свет от которых ушел «к нам» 14 миллиардов лет тому назад.

Таким образом, своеобразная «машина времени» позволит астрофизикам изучать вещество и процессы, протекавшие в невообразимо далекие времена, у истоков Вселенной. Как бы далеко ни убежали от нас галактики, глаз телескопа способен будет увидеть самый край Вселенной. Астрономы надеются с помощью этого телескопа обнаружить также планеты — спутники далеких звезд.

Так что и американские специалисты должны внести весомый вклад во внеатмосферную астрономию.

Советские и французские специалисты ныне ведут проработки нового проекта «Веста». Данные, полученные с помощью станций «Вега-1» и «Вега-2», обширны и уникальны, но уже сейчас ученые думают о том, чтобы не только на громадной скорости проскочить мимо ядра кометы и за это очень короткое время выполнить необходимые измерения, но и совершить маневр, позволяющий космическому аппарату зайти в хвост какой-нибудь комете и медленно приблизиться к ее ядру. Тогда аппарат мог бы совершить полет на небольшом расстоянии от ядра в течение длительного времени и провести подробные его исследования.

Можно также подобрать такую траекторию космического аппарата, чтобы за несколько оборотов вокруг Солнца он встретился с десятком-другим астероидов и тем самым позволил получить новые данные об этих небесных телах. В настоящее время советские ученые прорабатывают возможность такого полета в рамках проекта «Веста». В программе — осуществление комплексной экспедиции, которая будет включать в себя продолжение исследований Венеры, а затем пролет около нескольких малых тел, в основном астероидов. Одним из этих тел может стать и комета.

Научная программа исследований Венеры будет состоять из принципиально новых научных экспериментов, которые до сих пор не проводились. Планируются, в частности, съемка поверхности планеты в процессе спуска посадочного аппарата, поиск проявлений вулканической деятельности, получение данных о содержании летучих компонентов в венерианской породе. Будут проводиться и длительные исследования циркуляции атмосферы и горизонтальной структуры, облачного слоя, а также исследования некоторых геофизических полей Венеры (пассивная сейсмика, электрозондирование).

Предполагается запуск двух космических аппаратов, которые после пролета Венеры и отделения от них спускаемых аппаратов совершат полет к малым телам Солнечной системы. Конкретный выбор этих тел пока не сделан.

Исследования малых тел планируется проводить с пролетной траектории. Однако по крайней мере на один из астероидов может быть направлен отделяемый от пролетного модуля зонд. Научная программа исследования астероидов будет включать в себя изучение (с помощью телевизионной съемки) строения их поверхности и ее геохимическое картирование в инфракрасной и видимой областях спектра. Инфракрасная радиометрия и поляриметрия позволят также определить микроструктуру поверхности. Посадочный зонд выполнит прямой химический анализ грунта астероида. Изучение его внутренней структуры будет выполняться электромагнитным зондированием.

В подготовке проекта «Веста» приглашены принять участие ученые ряда зарубежных стран.

Рассматривается и такой вариант: межпланетная станция полетит сначала к Марсу, а затем, совершив около него гравитационные маневры, направится к поясу астероидов.

Не будет забыта и Луна.

Академик Р. З. Сагдеев пишет: «Предстоит еще большая целенаправленная и систематическая работа по дальнейшему изучению истории геологической жизни Луны одновременно с тщательным и всесторонним исследованием уже имеющегося материала.

Тот перерыв в изучении Луны космическими средствами, который образовался в последние годы, был необходим, чтобы осмыслить полученные результаты, наметить и подготовить новые программы. Единственный спутник Земли по-прежнему остается крайне интересным объектом исследований. По-видимому, Луна станет и первой внеземной базой землян на пути дальнейшего проникновения человека в космос. Как отмечал академик С. П. Королев, организация на Луне постоянной научной станции, а впоследствии и промышленного комплекса позволит использовать нетронутые и еще не использованные ресурсы этого наиболее близкого к нам небесного тела для науки и народного хозяйства».

А что же дальние планеты? Как известно, американский космический аппарат «Вояджер-2» в январе 1986 года провел исследование Урана и его спутников с пролетной траектории.

Итак, теперь только у двух из девяти планет Солнечной системы — Нептуна и Плутона — еще не побывали космические аппараты. Что касается Нептуна, то 20 августа 1989 года «Вояджер-2» пройдет и мимо этой планеты, удаленной от нас более чем на четыре миллиарда километров. И если за оставшееся время полета аппарат сохранит работоспособность, ученые смогут узнать много нового и об этой планете.

А вот таинственный Плутон, который по своим характеристикам не принадлежит ни к одной из планетных групп и остается для нас полной загадкой, встретится с будущими космическими станциями, видимо, только в XXI веке.

А будут ли исследовать дальние планеты советские аппараты? Конечно, будут. Но чуть позже.

А пока по-прежнему в центре внимания будут исследования Солнца.

Сейчас ищутся пути изучения Солнца одновременно с нескольких точек межпланетного пространства. Важно, в частности, совершить облет Солнца над полюсами. Запуск внеэклиптического зонда представляется одним из наиболее интересных направлений исследований физики Солнца.

Возможен вариант и прямого полета к Солнцу. В этом случае зонд должен иметь начальную скорость около 45 км/с, что невозможно без исключительно мощной ракеты-носителя. Но есть и «обходной путь» — использовать гравитационное поле Юпитера для обеспечения маневра космического аппарата. После торможения аппарата в этом гравитационном поле он будет «падать» на Солнце.

Реализация подобных проектов значительно расширит наши знания о физике Солнца, сделает более совершенными методы прогнозирования его активности.

А о том, что у Солнца есть волнующие загадки, говорят такие гипотезы.

Палеонтологи установили: 247, 220 и 65 миллионов лет назад 95% представителей всей жизни на Земле погибали (в последний раз вымерли гигантские динозавры). Известны еще семь случаев массового вымирания — от двадцати до пятидесяти процентов видов. Ученые сошлись на том, что причина должна быть внеземной. Но какой?

Многие исследователи полагают, что время от времени рой комет срывается со своего «законного» места на краю Солнечной системы и направляется к Солнцу, захватывая Землю. На Земле резко изменяются условия жизни, наступает сильное похолодание от экранирования Солнца «кометными дождями», от поднятой пыли и т.п.

Но вот дальше ученые не столь единодушны. Одни считают, что кометы «сгоняются» со своих орбит Немезидой — нашим вторым Солнцем, другие — планетой X. Оба объекта, конечно, пока гипотетические.

Во Вселенной открыто немало парных звезд, обращающихся вокруг общего центра. Немезида (по имени древнегреческой богини, которая карала всех возвысившихся за надменность), полагают астрономы (если она существует), должна совершать оборот по своей орбите за 26 миллионов лет. Сейчас она далеко, а вот через 15 миллионов лет должна подойти на близкое расстояние. Планета X, по мнению авторов другой гипотезы, совершает один оборот вокруг Солнца за тысячу лет, и примерно раз в 28 миллионов лет сильно «будоражит» кометный пояс.

Я попросил доктора физико-математических наук, заведующего лабораторией Института космических исследований АН СССР Л. В. Ксанфомалити прокомментировать указанные гипотезы: «Был поставлен эксперимент, в ходе которого на ЭВМ моделировались процессы, описанные в гипотезах. Эксперимент дал результат ”пятьдесят на пятьдесят”».

Но, конечно, основные силы нашего коллектива будут брошены на программу «Марс». О ней уже мы немного говорили. Как же будут развиваться события?

Новые роботы и опыт, накопленный советской космонавтикой при полетах автоматов к Луне, Венере, Марсу, комете Галлея, позволяют выполнить такую сложную, многоэлементную программу:

— доставить к Марсу автоматические станции для глобальных исследований планеты с орбит ее искусственных спутников и определить наиболее перспективные районы для детального изучения;

— высадить в эти районы «десант» — посадочные аппараты, которые смогут исследовать атмосферу планеты как сами, так и с помощью аэростатных зондов;

— подробно исследовать поверхность с помощью самоходных аппаратов — «марсоходов», проводя анализ и отбор проб грунта;

— загрузить возвратную ракету отобранными образцами и после ее старта с Марса осуществить автоматическую стыковку с ожидающим ее орбитальным аппаратом для полета к Земле.

Как видно из этого неполного перечня, предлагаемая программа чрезвычайно сложна; она открывает простор широкому и творческому международному сотрудничеству, в который мы готовы внести весомый вклад.

Основные этапы программы требуют принципиально изменить управление аппаратами. Максимальное расстояние между Землей и Марсом более 400 миллионов километров. Радиосигнал покрывает их примерно за 25 минут. Значит, оперативное вмешательство человека в происходящие события, в работу аппаратов практически исключается. Потому работать придется по-новому: «земля» определяет стратегию работы, а сам робот — тактику ее проведения. Если для орбитального аппарата это означает автономию в решении ряда навигационных задач, то для «марсохода» — наивысшее по сложности автономное адаптивное (то есть приспосабливающееся к условиям) управление движением. Несколько сотен километров пройдет он по Марсу, в пути ему встретятся и сложный рельеф, и бури, и холод, и зной. Решение проблем «самоуправления» таких роботов послужит не только науке космической, но принесет немало пользы и чисто земной технике.

Есть у нашей программы и еще один важный аспект. Ее реализация явится не только большим вкладом в космонавтику, но и послужит серьезной подготовкой к переходу от этапа изучения космоса к этапу его освоения на благо Земли.

Есть еще нюанс в программе. Марсианский грунт должен быть принят экипажем орбитальной станции и исследован на ее борту во избежание заноса на Землю (а вдруг?) нежелательных микроорганизмов.

Есть ли жизнь на Европе? После того как космические аппараты сильно поколебали оптимизм сторонников наличия жизни на Марсе, кандидатом номер один на звание «острова жизни вне Земли» стал большой спутник Юпитера Европа. Несмотря на то что поверхность Европы покрыта льдом, ряд ученых считают возможным наличие под ним океанов, согреваемых теплом, идущим из глубин спутника. А значит, не исключено, что там могут существовать некоторые формы жизни.

Вот такие надежды греют ученых. Потому что в поисках внеземной жизни человек рано или поздно «перешерстит» всю Солнечную систему.

А тем временем приходят такие сообщения...

На дне Тихого океана в 400 километрах к западу от залива Пьюджет-Саунд обнаружен сверхгорячий источник с температурой воды 400°С. Благодаря большой глубине (большому давлению) вода остается в жидком состоянии. Но самое удивительное, что исследователи обнаружили в такой среде живые организмы: бактерии, моллюски, некоторые виды червей, хотя, согласно традиционным взглядам, жизнь не может существовать при температуре выше точки кипения воды.

Так почему в более комфортных условиях, к примеру на Марсе, не могут быть обнаружены какие-либо формы биоактивности?

Когда же человек полетит на Марс? И зачем ему туда лететь? Отмечу три аспекта. Во-первых, загадка происхождения жизни является одной из важнейших проблем науки. Во-вторых, необходимо получить новые данные для сравнительной планетологии и наук, занимающихся проблемами происхождения Солнечной системы. В-третьих марсианский пилотируемый проект поднимет космическую технологию (а вместе с ней и всю земную) на качественно новый уровень.

И все же — когда? Такой же вопрос задавали мне в письмах и устно читатели «Комсомолки», телезрители программы «Очевидное — невероятное». И вот как я «официально» отвечал (см. газету «Комсомольская правда» за 14 марта 1979 года): «... когда же человек полетит на Марс? Чтобы ответить на него, надо решить три группы проблем: инженерно-техническую, социально-экономическую и медико-биологическую. Дальше всех ушли в решении своей задачи инженеры. Они говорят: «Дайте нам нужные средства и время — 10—15 лет». Действительно, сегодня, пожалуй, нет неразрешимых технических проблем, которые препятствовали бы полету к Марсу.

Но, видимо, самая сложная преграда — невесомость... И все же: когда на Марс человек полетит?

Немало поразмыслив, рискну дать прогноз: где-то в 2015 году».

Проблема невесомости пока не решена. Ее оживленно обсуждали и на Московском международном форуме в 1987 году космонавты, астронавты, медики, специалисты в области космонавтики.

Если бы экспедиция на Марс состоялась, ее длительность составила бы примерно три года. У землян пока нет опыта космических полетов такой продолжительности. Никто пока не может сказать, как экипаж перенес бы после длительного путешествия встречу с Марсом. Еще более важно знать все сюрпризы, связанные с возвращением землян на родную планету. Снизить эффекты воздействия длительной невесомости можно, соорудив на марсианском корабле центрифугу и создав на нем искусственную силу тяжести. Понятно, что конструкция корабля в этом случае значительно усложняется. Так как же быть? На форуме устроили даже шутливое голосование. Космонавты и астронавты большинством голосов решили, что можно обойтись без центрифуги. Специалисты же полагают, что вариант с центрифугой — надежнее. И все же, когда придет время решения такой проблемы, выбор варианта не будет определяться числом голосов: наука накопит нужный фактический материал.

Конечно, не только проблема невесомости стоит перед экспедицией. Как обеспечивать экипаж питанием и водой в течение трех лет? И очень много других не менее сложных вопросов встанет перед организаторами экспедиции.

Думается, за техникой дело не станет. Допустим, будет установлено, что более двух лет в состоянии невесомости человеку находиться нельзя — в организме произойдут необратимые процессы, а создание искусственной тяжести сильно усложняет конструкцию корабля и его полет. Может быть, тогда проблему удастся решить за счет уменьшения времени экспедиции. Ее ускорения. Каким образом?

Путем наращивания массы на околоземных орбитах, дозаправок корабля на промежуточных станциях или использования лунной базы.

Словом, если специалисты получат задание на проектирование марсианского пилотируемого корабля, они, видимо, с ним справятся.

Я не касался в своем ответе социально-экономической проблемы. А она как раз самая главная. Человечество должно созреть для такой экспедиции. Она должна стать целью, которая на многие годы вперед смогла бы объединить различные государства, и прежде всего СССР и США.

И все же, обнаружат люди жизнь на Марсе или не обнаружат — они все равно продолжат поиски.

Ученые по-прежнему не оставляют попыток отыскать внеземные цивилизации. В глубине пустыни Мохаве (Северная Америка) сооружается 26-метровый радиотелескоп, специально предназначенный для поиска братьев по разуму. Он будет оснащен самой совершенной аппаратурой для приема, анализа и обработки радиосигналов из глубин космоса. Радиоизлучение Галактики будет делиться на 74 тысячи каналов по частоте и тщательно анализироваться с целью обнаружения в нем каких-либо необычных сигналов.

И советские ученые продолжают «слушать галактические голоса» и посылать сигналы поиска. Возглавляет этот длительный эксперимент член-корреспондент АН СССР Всеволод Сергеевич Троицкий, работающий в Горьком.

Может, от чувства одиночества во Вселенной рождаются и такие пока фантастические проекты?

Ученые обнаружили в атмосфере Марса естественный лазер. Лазерный эффект создается излучением молекул углекислого газа, из которого в основном состоит атмосфера «красной планеты», под действием солнечных лучей.

И вот в среде астрофизиков родился такой проект поиска внеземных цивилизаций. Если на орбиты вокруг Марса вывести два обращенных друг к другу зеркала диаметром 10 километров, то мощность излучения настолько усилится, что луч такого лазера можно будет увидеть в телескоп даже с другого «берега» Галактики.

Однажды к нам на фирму приехал член-корреспондент АН СССР И. С. Шкловский. Речь у нас зашла о разумной жизни во Вселенной. Ученый написал так называемую формулу Дрейка, определяющую число высокоразвитых цивилизаций, возможно, существующих одновременно с нами, и начал объяснять. Видите — перемножаются вероятности: вероятность того, что звезда имеет планетарную систему, на вероятность возникновения жизни на планете, на вероятность того, что эта жизнь в процессе эволюции станет разумной, на вероятность того, что разумная жизнь вступит в технологическую эру и т. д. Если вы перемножите все это, то получите практически нуль.

Для «чуда» — возникновения жизни — необходимо, говорил Шкловский, редчайшее совпадение исключительно благоприятных обстоятельств, иначе говоря, вероятность появления жизни на какой-нибудь планете может быть сколь угодно малой.

Отсюда, заключал знаменитый астрофизик, мы потому не наблюдаем внеземной разумной деятельности, что существование «космического чуда» где бы то ни было во Вселенной исключается.

Как мы были с ним не согласны! Как протестовали! Какие только «каверзные» вопросы ни задавали! В ответ он лишь улыбался и убедительно доказывал, что мы одиноки. Но ему оппонируют крупные ученые, такие, к примеру, как выдающийся американский астроном Карл Саган и ученик Шкловского член-корреспондент АН СССР Н. С. Кардашев. Ученик и учитель спорили непримиримо! Но кто может стать судьей в таком споре? Только практика.

И феномен НЛО — скорее всего, социальный феномен. От того же чувства одиночества, от неистребимого желания чуда.

А ведь космонавтика, признаться, бывает, льет воду на мельницу «тарелочников».

В предрассветный час одного из осенних дней жители двухмиллионного Хьюстона (США) — естественно, те, кто не спал — увидели яркий светящийся шар диаметром в десятки метров, стремительно двигающийся на восток на высоте 50—60 километров. За шаром на фоне темного ночного неба четко различались первичный и на некотором расстоянии вторичный огненные следы. Любители таинственных слухов сразу же приписали необычное явление к неопознанным летающим объектам. Но их постигло разочарование. Американский еженедельник по авиационной и космической технике «Авиэйшн уик энд спейс текнолоджи» дал подробное описание этого, безусловно, интересного оптического явления.

После восьмисуточного полета 16 ноября 1984 года возвращалась на мыс Канаверал орбитальная ступень космического корабля «Дискавери». Наземные средства осуществляли наблюдение за ней. Свечение было записано на видеомагнитофон, использовавшийся как приставка к оптическому телескопу слежения. Высота полета ступени над Хьюстоном составляла 59 километров, а скорость в шестнадцать раз превосходила скорость звука. Инверсионный след наблюдался еще 90 секунд после прохода ступени. Таким образом, НЛО «не состоялся».

Перспективная программа «Марс» предусматрива- ет комплексные исследования «красной планеты» с борта межпланетных станций, аэростатными зондами и марсоходами

В чем же причина столь необычного свечения? Дело в том, что при прохождении через плотные слои атмосферы раскаленного корабля с работающей системой стабилизации образуется большое количество окиси азота. Молекулы окиси азота взаимодействуют с молекулами озона озонового слоя атмосферы. При этом возникает бурная химическая реакция, в процессе которой образуется двуокись азота, происходит сильное возбуждение молекул и, как следствие, мощное излучение ими фотонов света (в оранжевой части спектра), то есть свечение.

Специалисты считают, что описанное явление в миниатюре воспроизвело свечение, вызванное падением знаменитого Тунгусского метеорита в 1908 году. Тогда ночное небо, по свидетельству очевидцев, в районе катастрофы светилось в течение нескольких дней. Это было связано, по мнению ученых, с образованием в атмосфере огромного количества двуокиси азота.

Вот как неожиданно смыкаются темы.

А людей, лично «видевших» НЛО, с каждым годом будет все больше. Дело в том, что уже сегодня на околоземных орбитах летает около семи тысяч «молчащих» спутников, фрагментов последних ступеней ракет-носителей и прочих остатков космических аппаратов.

Рано или поздно — точный момент определить практически невозможно — они входят в атмосферу Земли. Одни, в зависимости от массы, площади, конфигурации и прочего, «врезаясь» под большим углом в плотные слои, ярко сгорают. Другие рикошетят от атмосферы, то опускаясь вниз, то выскакивая вверх. Третьи достигают Земли. Чем не НЛО? Ведь опознать их, как правило, не удается...

Слухи о НЛО, бывает, рождаются и по вине... космонавтов. Правда, невольной.

Петр Климук как-то рассказывал:

— Где-то в середине июля увидели мы с Виталием Севастьяновым на фоне черного неба, над дневным горизонтом, какой-то космический объект. Перемещался он вверх от горизонта.

Я абсолютно ясно вижу, что это искусственный объект, что он не круглой формы, а цилиндрической, состоит из двух дисков, соединенных между собой.

Виталий, понаблюдав за объектом, хватается за карандаш и секундомер, пробует рассчитать орбиту объекта.

Во время сеанса доложили о незнакомом предмете на Землю. Земля тоже в недоумении. Переспрашивает:

— Что за предмет?

— Мы тоже не понимаем,— отвечаю я,— что это может быть? Летающая тарелка?

Земля не отвечает.

Входим в тень. Наш неизвестный спутник исчезает из виду. А Виталий все считает.

Наконец выходим из тени. Говорю Виталию:

— Ты считай, а я посмотрю, где он.

Смотрю в иллюминатор, опять вижу предмет. Но... уже не один, а несколько. Что такое? Не может быть? Действительно, удивительных объектов три! Один светится довольно ярко, второй слабее, а третий вообще еле заметно. И вдруг мгновенно приходит догадка. Кричу Виталию:

— А ты знаешь? Мне кажется, это наши контейнеры!

Посмотри, их уже три!

— Где? — приплывает ко мне Виталий.

— Вон, смотри! Сразу три!

— Действительно,— говорит Виталий,— конечно, контейнеры!

Что оставалось после этого делать? Только одно: от души посмеяться вместе с Землей...

Но слухи о НЛО просочились. И теперь космонавтов неизменно просят: «Расскажите о своей встрече с НЛО».

А был еще случай с другими космонавтами. Увидели они над Атлантикой серебристый круглый объект. Висит себе над редкими облаками. Связались с ЦУПом. ЦУП с министерством. Министерство со своими рыбаками, что ловлю вели в том районе. Попросили одно судно выйти в точку, координаты которой сообщили космонавты. Подошли туда рыбаки и уткнулись... в айсберг. Далековато от Антарктиды...

Вот еще один пример.

Через десяток лет после полетов на Луну фантасты, которые иногда представляются как научные работники, в своих публичных лекциях говорили: «Астронавты, побывавшие на Луне, много раз наблюдали НЛО. Нейл Армстронг передавал в Хьюстон: «Здесь находятся большие объекты, сэр! Огромные! О, боже! Здесь находятся другие космические корабли! Они стоят с той стороны кратера! Находятся на Луне и наблюдают за нами!»

Напрасный труд искать в стенограмме радиопереговоров с экипажем «Аполлона-11» эти слова, их там нет. Да и ни один человек, слышавший радиорепортаж с Луны,— а он шел в эфир полностью — не обратил внимания на подобную информацию — странно, не правда ли?

Когда Нейла Армстронга, спрашивают о «летающих тарелочках», следует такой ответ:

— Не видел их! Вот то, что мы, космонавты и астронавты, делаем в космосе,— это, действительно, чудо.

На пресс-конференции, посвященной очередной длительной экспедиции на «Салюте-6», тогдашнему президенту Академии наук СССР академику А. П. Александрову пришла записка: «Как вы относитесь к проблеме появления на Земле инопланетян?» Ученый с присущим ему юмором ответил:

— Так же, как к проблеме непорочного зачатия!

Читатель давно понял, что автор желает с ним беседовать на разные волнующие нас, современников, темы. Это, действительно, так. Но добавим: на темы, связанные с космонавтикой.

А сейчас хочется поговорить о будущем, связанном с освоением космоса.

«Когда запретное становится доступным, а невозможное оказывается возможным, мы всегда на какой-то момент пугаемся этого. Не испытываем ли мы сейчас эту мгновенную робость, остановившись на пороге дальнего космоса и вглядываясь в туманные очертания парящих в звездной бездне городов?»

Этими словами завершается книга «Apxитектура невесомости» («Машиностроение 1985 год) писателя и журналиста Ярослава Голованова, широко известного своей яркой неутомимой деятельностью на ниве популяризации науки и техники.

Интересные бывают в жизни совпадения! Перед моим отъездом на Байконур, где готовились к запуску межпланетные станции «Вега-1» и «Вега-2», А. Т. Улубеков подарил мне свою книгу «Богатства внеземных ресурсов», только что вышедшую в издательстве «Знание». Я прочитал ее на космодроме, написал рецензию, увидевшую свет в апрельском номере журнала «Знание - сила» за 1985 год. И вот Я. К. Голованов подарил мне свое произведение, а спустя несколько дней я отбыл в Центр дальней космической связи, где готовили встречу межпланетных станций с кометой Галлея.

В свободное от сеансов время с наелаждением приступил к чтению: кто не вocxищается изяществом умного головановского слова, его энциклопедичностью, неожиданностью и меткостью его метафор. О чем же эта книга? Автор решил заглянуть в завтрашний день космонавтики и пригласил читателей поразмыслить над ее будущим. Недаром книга имеет подзаголовок «Приглашение к размышлению». Должен заметить: и по методологии изложения, и по структуре построения, и по охвату рассматриваемых проблем книга напоминает «Богатства...». Безусловно, не может быть и речи о каком-то заимствовании: авторы шли независимыми параллельными курсами, но логика их творческого поиска, близость взглядов, приверженность и любовь к космонавтике (А. Т. Улубеков состоял в переписке с К. Э. Циолковским, стал его верным последователем; Я. К. Голованов прямо говорит о космической теме как основной в его работе) привели к близким результатам. В своих взглядах на проблемы невесомости, создания замкнутой экологической среды и городов в космосе авторы единодушны. Я. Голованов немало места отводит вопросам строительства космических электростанций, освоения Луны и планет земной группы, спутников Юпитера, ну и, конечно же, астроархитектуры, которую он называет архитектурой беспредельных возможностей. Приглашая к разговору будущего — нет, уже нынешнего! — космического архитектора, он говорит о трудностях, поджидающих специалиста,— перепадах давления, приливных, гравитационных и прочих неземных силах, о выборе материалов для космостроительства, организации жилого пространства, интерьера комнат, выборе цвета и т. д. Голованов обращает внимание на необходимость принципиально нового подхода к вопросам внеземной архитектуры, требующего от специалистов большой изобретательности и выдумки. Это все очевидно.

Но хотелось бы поразмышлять о другом. После опубликования рецензии на книгу Улубекова редакция переслала мне ряд писем читателей. До чего же полярными оказались мнения корреспондентов! Одни выражали недовольство по поводу поддержки позиции автора, другие корили за недостаточно страстную, по их мнению, преданность идеям Циолковского. В который раз я пожалел, что из текста выпало замечание к автору «Богатств...» об отсутствии у него детального разбора взглядов и тех, кто убежден, что никаких «звездных городов» человечество создавать не будет. То же замечание адресую я и автору «Архитектуры...» Голованов пишет: «Расселение в космосе — аксиома. Восемьдесят лет тому назад можно было прослыть оригиналом, заявив, что ты убежден в том, что «эфирные поселения» — реальность. Сегодня оригиналом скорее назовут того, кто считает их фантазией». Итак, аксиома, само собой разумеещееся... А между тем дело обстоит иначе: сегодняшние «оригиналы» существуют. И в немалом числе. Они аргументирование отстаивают свои убеждения.

Упомянутые книги, дискуссии последних лет, в которых довелось участвовать, наталкивают на такие размышления.

Прогнозированием путей развития человечества и роли космонавтики заняты две большие группы ученых и специалистов. Одни считают, что будущее за расселением миллиардов людей в космическом пространстве, другие говорят, что человечество будет жить только на своей родной планете. Назовем их космофилы и землефилы.

Конечно, это деление совсем не означает, что космофилы не любят наш «голубой шар». Совсем наоборот: именно ради его будущего они зовут человечество в космос. С другой стороны, землефилы вовсе не противятся освоению космоса. Они приветствуют полеты к планетам и даже звездам для удовлетворения неистребимого человеческого любопытства, отводят важную роль космонавтике в обеспечении потребностей землян (поиск полезных ископаемых, связь, метеорология, контроль окружающей среды...).

К космофилам относятся многие ученые, специалисты в области космонавтики, философы, историки. Я слышал, как с трибуны Циолковских чтений известный советский ученый-футуролог доктор исторических наук И. Бестужев-Лада провозглашал: «Человечество вынуждено идти в космос, чтобы остаться человечеством!»

Но существуют и другие мнения. Вот что говорит философ Ю. А. Школенко: «Рациональное хозяйствование на Земле, обеспечиваемое в конечном счете рациональной социальной организацией человечества... позволяет проводить неопределенно долгое, быть может, практически бесконечное развитие человечества на Земле».

А вот что думает об этом космонавт К. П. Феоктистов: «Если признаться честно, лет двадцать назад я был почти убежден, что человечество действительно «не останется вечно на Земле» и начнет неизбежно в будущем расселяться в космосе... Но потом еще раз посчитал, «порисовал», подумал и понял, что ничего из этого не получится».

Вторит ему космонавт В. И. Севастьянов: «Мы не собираемся покидать Землю и переселяться в космос. Земля была и останется тем центром, от которого человек никогда не решится удалиться навсегда».

Диспут космофилов и землефилов мог бы выглядеть так.

Космофилы (К). Вы посмотрите, как стремительно растет численность населения Земли. К 2000 году нас будет шесть с половиной миллиардов, через 200 лет (а может быть уже в XXI веке) — сто миллиардов. Планета не сможет принять и прокормить такую массу людей. Если же человечество развернет строительство городов в космосе, только в Солнечной системе можно будет разместить и обеспечить питанием в миллиард раз (!) больше людей по сравнению с предельным земным значением.

Землефилы (З). Сейчас человечество крайне неравномерно расселено на своей планете. Если в отдельных местах плотность населения достигает нескольких сотен и больше человек на один квадратный километр, то во многих других местах плотность равна... нулю. Человечество быстро умнеет и со временем научится регулировать рост народонаселения, соизмеряя его с возможностями обеспечения питанием и требованиями производства. Наступит стабилизация численности рода человеческого, или даже произойдет ее уменьшение.

К. Землянам не хватает топлива: угля, нефти, газа, торфа, горючих сланцев, леса, наконец. Не мы придумали термин «энергетический кризис». Запасы угля иссякнут через 100 лет, нефти — через 150 лет. В пересчете на условное топливо запасы угля, нефти и газа оцениваются в 13 триллионов тонн. Космические электростанции же с лихвой обеспечат энергией любые запросы. Ведь Земля получает от Солнца энергию, которая составляет более 100 триллионов тонн условного топлива. В год! И запасы эти не оскудеют многие миллиарды лет.

З. Спасибо, пока обойдемся более дешевыми теплоресурсами, гидроресурсами, ветроресурсами, атомом. А там подойдет термояд...

К. Перечисленные Вами ресурсы проблемы не решают. Поймите: они в принципе конечны. А куда потом девать радиоактивный шлак урановых топок? Термояд? В 50-х годах все (и физики в том числе) были убеждены, что термоядерная энергия станет реальностью в ближайшие 10, ну, пусть 20 лет. Прошло 30. Сколько еще ждать?

З. Хорошо, стройте свои КЭС. Но зачем для этого «звездные города»? Вполне можно обойтись палатками космостроителей, вахтовыми поселками, наконец. Как сейчас на многих нефте- и газопромыслах.

К. Палатками не обойтись! Вы забыли, что за последние 15 лет производство энергии на земном шаре удвоилось. И существует явная тенденция к его увеличению. Если так пойдет и дальше, то через 100— 150 лет «тепловое загрязнение» земного шара способно вызвать необратимые процессы. Заводы в космосе — вынесение в космос энергоемких и опасных производств — вот спасение от климатических потрясений.

З. Мы будем всеми силами экономить энергию. Мы будем внедрять энергомалоемкие процессы. Мы научимся довольствоваться малым, на «сто процентов» использовать добытую энергию. А если начнет возникать опасность перегрева, научимся излишки тепла отводить в космос.

К. А сырье! Серебра уже почти нет, стремительно истощаются запасы вольфрама, никеля, меди, прочих металлов и неметаллов. Между тем в космосе мы можем стать обладателями огромных ресурсов для умножения своей промышленной мощи.

З. Да, во многом Вы правы. А как непростительно мы расточительны! Лампочки с вольфрамовой нитью выбрасываем — миллионами штук. Наши города и села, даже леса и поля — и внутри, и вне! — захламлены миллионами тонн ржавеющего железа. Как был прав Сергей Павлович Королев, говоря, что человечество порой напоминает собой субъекта, который, чтобы натопить печь и обогреться, ломает стены собственного дома вместо того, чтобы съездить в лес и нарубить дров. Но все больше людей осознает необходимость внедрения безотходных технологий, защиты, воспроизводства, улучшения и обогащения нужной человеку природной среды. Да, серебро исчезает. Но наши химики, думаем, сумеют синтезировать новый материал, способный его заменить.

Можно спорить и спорить, приводя все новые доводы «за» и «против» (здесь я не коснулся, быть может, и сотой доли многих научно-технических, экологических и прочих проблем). Но пора и пишущему эти строки «причаливать» к какому-то берегу и занять более четкую авторскую позицию.

Говорят: когда спорят умные люди, истина лежит посередине. Однако здесь не тот случай, ибо предмет спора очень конкретен: появятся ли когда-нибудь «звездные города»?

В этом вопросе отношу себя к партии космофилов. Но это вызвано не моей профессией. Интересно: однажды в отделе испытаний, где я работаю, возник бурный спор о дальнейших путях развития космонавтики. И что же? Космофилы остались в явном меньшинстве! Да и высказывания ряда космонавтов — за примером ходить недалеко — недвусмысленно говорят, что профессия здесь не играет решающей роли.

Полагаю, что все будет определять в конечном счете рентабельность производства. Взять проблему повышения урожайности полей, применения гидропоники. Вполне вероятно, что на определенной стадии развития производства, качественного совершенствования средств космических полетов и автономной среды обитания более рентабельно будет, к примеру, превратить Венеру в житницу Земли. Существует же ряд вполне научных — и «недорогих» — проектов преобразования ее атмосферы из углекислой (СO₂) в кислородную (О₂) с ослаблением действия парникового эффекта. Люди смогут добыть воду. Венера ближе к Солнцу, там теплее. И вот поплывут по маршруту Венера — Земля космические баржи, груженные хлебом, овощами, фруктами... Я привел один из примеров. Но так же рентабельнее на определенном этапе может оказаться получение в космосе энергии, добыча и переработка различных руд и прочее, прочее. И тут без «эфирных поселений» не обойтись. Впрочем, уже слышу голоса землефилов...

Когда возникнут «звездные города»? Известный американский ученый профессор О'Нейл считает, что уже в середине XXI века численность жителей земного шара, которая достигнет к тому времени 16 миллиардов человек, сравняется с численностью населения «эфирных городов». Более осторожные прогнозы делал видный советский астроном член-корреспондент АН СССР И. С. Шкловский. Его расчеты показывают, что только через пятьсот лет, а при самых неблагоприятных экономических условиях — через две с половиной тысячи лет в «эфирных поселениях» Солнечной системы будет жить около 10 миллиардов человек.

Вдохновенно пишет Ярослав Голованов: «Разве человек, если он останется таким человеком, которого мы знаем и любим, разве он позволит запереть себя, ограничить свое жизненное пространство какими-либо пределами, пусть даже невероятно просторными по сегодняшним нашим меркам? Никогда! А значит, будут улетать и не возвращаться... Будут улетать с Земли навсегда, потому что они — Люди Земли... Сегодня, когда человек не отлетал от Земли дальше Луны, расстояние до ближайшей из известных нам галактик — галактики Сниккерс,— равное 55 тысячам световых лет, наполняет сердце холодным ужасом. Но разве матросы Магеллана, глядя сквозь слезы на родной берег, который покинули три года назад, разве они могли представить себе, что через 439 лет человек сможет в одиночку проделать этот путь за 108 минут?»

Так художник Андрей Соколов изобразил воз- можный способ транспортировки астероида на Землю или к месту космического строительства

...А то, что идут споры,— это хорошо. Пусть идут на основе самых передовых научных достижений, математических выкладок, вычислений на ЭВМ. Это как раз такой спор, в котором рождается истина.

Человечество должно знать, куда ему «плыть».

Вначале человечество освоит Луну, ближайшие планеты земной группы, пояс астероидов. А потом, может быть, и Юпитер?

С каждым годом для нужд промышленности все больше и больше требуется водорода. Добывать его из воды недешево, да и в будущем при больших объемах производства может нарушиться водный баланс в некоторых регионах планеты.

Ряд ученых считает, что промышленное освоение планет Солнечной системы начнется уже в грядущем веке. И тогда величайшая планета Юпитер, превосходящая Землю по массе в 318 раз и почти целиком состоящая из водорода, возможно будет использоваться в качестве естественного источника этого топлива.

Чтобы получить ток, нужно сделать генератор. Науке известны и естественные источники тока. К настоящим чудесам природы можно отнести естественный электрический генератор невероятной мощности, открытый недавно с помощью внеатмосферной астрономии.

Оказывается, между планетой Юпитер и ее спутником Ио течет ток... в пять миллионов ампер.

Мощность этой «энергосистемы» в 20 раз превышает мощность всех электростанций на Земле, вместе взятых.

Пока нам остается только завидовать масштабам этой космической энергетики. Но придет время, и побегут космические ЛЭП от Юпитера к Земле.

Если человечество всерьез возьмется за космостроительство, то грузооборот Земля — космос — Земля возрастет в тысячи и даже десятки тысяч раз по сравнению с нынешним. И даже такие сверхмощные ракеты-носители, как «Энергия», не выручат. А если в этом случае использовать носители на химическом топливе, то экологическая обстановка на Земле станет угрожающей.

Появляются различные проекты: электромагнитные ускорители (труба, ведущая в космос, внутри трубы — вакуум, с помощью соленоида по трубе разгоняется корабль); лифт в космос Ю. Арцутанова (использование спутника на геостационарной орбите и тросов от Земли до спутника и выше); «колесо» А. Юницкого (труба, лежащая на эстакаде и опоясывающая Землю по всему экватору, внутри трубы — вакуум, в нем раскручивается металлическая лента, благодаря центробежной силе и телескопическим соединениям звеньев вся труба поднимается за атмосферу)...

Что и говорить, проекты или чисто фантастические, или полуфантастические. Скажем, где взять столько электроэнергии, чтобы сдвинуть и раскрутить «колесо» изобретателя? Но жизнь покажет... Может быть, появятся новые проекты, осуществление которых позволит выйти в космос без помощи реактивных двигателей?

Это уже задачи XXI века. А сейчас в ходу у специалистов (и не только специалистов) новая аббревиатура: ВКС — воздушно-космический самолет. Он должен прийти на смену «Шаттлам». Осенью 1987 года все газеты мира обошло сообщение: три ведущие компании военно-промышленного комплекса США получают крупнейшие контракты на создание воздушно-космического самолета Х-30, который должен будет самостоятельно взлетать, уходить в космос и приземляться. За три года предстоит разработать и испытать отдельные его узлы. Общая стоимость программы составит около 3,4 миллиарда долларов.

«Но позвольте,— скажет любой инженер, знакомый с формулой Циолковского,— космические скорости при помощи одноступенчатой ракеты на химическом топливе вообще не достижимы!» И это, действительно, так. Ракета несет в своих баках окислитель и горючее; эффективная скорость истечения продуктов сгорания даже при достижении границы энергетических возможностей химических ракетных топлив будет около 4000 метров в секунду. Если поднять показатель качества конструкции ракеты до немыслимой величины (сделать конструкцию наилегчайшей, «воздушной»), то все равно из-за неизбежных потерь в скорости, обусловленных земным тяготением и сопротивлением атмосферы, конечная скорость ракеты будет меньше первой космической. Только при помощи составных (многоступенчатых) ракет оказывается возможным достижение космических скоростей полета.

А тут вдруг самолет?

Но, оказывается, можно применить в нижних слоях атмосферы мощный прямоточный воздушно-реактивный двигатель. Он будет нести только горючее, а окислитель (кислород) возьмет из воздуха, из земной атмосферы. Не надо будет поднимать более половины веса! Вот в чем секрет.

Когда поднимутся в космос такие аэрокосмические самолеты, зайдет речь о приоритете. И, может быть, тогда вспомнят об этом человеке...

...В этот день студент МГУ Игорь Меркулов на новенькой полуторке, предоставленной ему заводом «Авиахим», трижды проехал через всю Москву, по Ленинградскому шоссе к станции Планерная. Вначале, еще утром, он привез бригаду механиков, и они в открытом поле собрали в стартовой установке двухступенчатую ракету РВ-3, загородили установку стальным щитом, протянули провода запуска.

Потом, ближе к вечеру, прибыли астрономы с приборами, которые недавно «научились» определять скорость полета метеоритов, а теперь должны были измерить скорость полета ракеты.

Меркулов подошел к механикам. Скрывая охватившее его волнение и стараясь подражать Королеву, умевшему создавать во время запуска приподнято-деловую, напряженную и одновременно раскованную обстановку, неторопливо обошел старт, спокойно спросил: «Ну как, все готово, друзья?» Он оставил с собой трех механиков, остальных отправил за холмы. Взглянул на часы. Стояла тихая звездная ночь, отчаянно заливались соловьи. На мгновенье ему даже стало жаль прерывать эту теплую тишину...

— Давай включай, Ильюша!

Илья Чарный включил рубильник. Сноп огня взвился в ночное небо. Грозно и громко зашипел пороховик — двигатель первой ступени. Ракета стремительно идет в зенит. И вдруг пламя гаснет. Но лишь на мгновение. Ярчайшая белая магниевая вспышка! Заработала вторая ступень... Это победа!

В ту же ночь Игорь Меркулов подписал акт о запуске. Почти два километра высоты покорила ракета. Это было 19 мая 1939 года.

И хотя от легендарной, всемирно известной двухступенчатой ракеты, что почти через два десятилетия вывела в космос первый искусственный спутник Земли, ее отличали не только размеры, вес, тип и мощность двигателей, но многое-многое другое, она явилась пусть маленьким, но прочным «кирпичиком» в большой работе, которая завершилась 4 октября 1957 года.

...Игорь Алексеевич Меркулов, худощавый, по-юношески стройный, порывисто встал из-за стола, прошелся по комнате. По всему было видно, воспоминания, вернувшие его в дни кипучей молодости, сильно взволновали.

— Игорь Алексеевич, а как Вы пришли к РВ-3?

— Как пришел? — Меркулов улыбнулся.— Через пионерский отряд. Да-да, все началось в далекие двадцатые годы. Мы, пионеры одного, из самых первых в Москве отрядов, стремились не пропустить что-нибудь интересное. Однажды из афиш мы узнали: профессор Баев прочтет лекцию о проблемах летания в космос. Под звуки горна и барабана я лихо шагал в строю, гордо посматривая на прохожих, не подозревая, что шагаю, как говорится, в свою судьбу. Лекция потрясла меня. Я протиснулся к профессору, робко задал один вопрос, потом, осмелев, второй, третий... Ученый неторопливо, очень серьезно отвечал, а затем неожиданно предложил: «А вы приходите ко мне домой — там и побеседуем». Стал часто бывать у него, читать Циолковского, Рынина, Перельмана, изучать высшую математику. После окончания школы пошел работать в ЦАГИ. И здесь узнаю об организации ГИРДа — Группы изучения реактивного движения...

И вот однажды комсомолец Меркулов спустился в подвал дома на Садово-Спасской.

— В дневнике Цандера есть запись: «9.Х. Переговоры с Победоносцевым и Меркуловым». О чем мог вести переговоры 44-летний опытный инженер, один из пионеров советского ракетостроения, с 17-летним юношей?

Игорь Алексеевич рассмеялся.

— Разве можно сейчас вспомнить, о чем мы говорили с ним именно в тот день! А вообще-то,— Меркулов задумался,— скорее всего, о реактивном самолете. В то время у меня установились дружеские отношения со страстным энтузиастом ракетоплавания Юрием Александровичем Победоносцевым. В третьей бригаде ГИРДа, которую он возглавлял, мы занимались ПВРД — прямоточными воздушно-реактивными двигателями. Эти двигатели, использующие кислород воздуха, не требуют запасов окислителя на борту ракеты — тут нужно иметь только горючее, а потому в атмосфере Земли они — в ряде случаев — могут стать более эффективными, чем жидкостные реактивные двигатели.

Позднее Победоносцев сосредоточил свою деятельность на создании реактивных минометов — будущих знаменитых «катюш». А я продолжал заниматься «прямоточками». «Прямоточка» требует высокой начальной скорости. Вот и появилась необходимость в первой разгонной ступени. Путь от идеи до осуществления проекта занял несколько лет. Проблемы устойчивости, расцепки, запуска второй ступени после разделения, стабилизации мучили нас. А главное — двигатель...

В то время я уже был студентом механико-математического факультета МГУ. В ГИРДе Королев с присущим ему размахом организовал краткосрочные инженерно-конструкторские курсы, на которых читали лекции такие светила науки, как Ветчинкин, Стечкин — создатель теории ВРД, Земский.

О том, как верили руководители ГИРДа в возможность полета человека в космос, говорит такой факт: уже тогда нам читали курс физиологии высотного полета. Со справкой об окончании этого своеобразного «вуза» брали на любой завод или в КБ, предлагали инженерные должности. Но через пару — тройку лет я почувствовал, что для разработки ПВРД и ракет нужна солидная математическая подготовка. Тогда и поступил в университет. Но отрываться от практических дел ужасно не хотелось. Жгло сильное желание увидеть свои идеи воплощенными в металле. С этим и пришел в Стратосферный комитет Осоавиахима (теперь ДОСААФ). Вскоре здесь образовалась крупная группа единомышленников. Топливо разрабатывал студент химфака Володя Абрамов, будущий главный редактор издательства «Химия», аэродинамические эксперименты проводил студент мехмата Аркадий Улубеков. Кстати, он и я вели активную переписку с Циолковским.

Все мы были комсомольцами. Все мы учились, каждый где-то еще и подрабатывал — годы, известно, несытые, а по вечерам собирались вместе. Спорили, чертили, мечтали, делали расчеты. Словом, творили. Засиживались за полночь, а случалось, и до утра — тогда прямо из комитета ехали на занятия.

Была в разгаре третья пятилетка. Все мы жили тогда страстным желанием сделать как можно больше полезного для страны. Мы понимали, что ракеты — дело новое, и кому, как не нам, комсомольцам, создавать их!

— Игорь Алексеевич, и все же: как удалось Вам убедить директора и главного инженера завода «Авиахим» изготовить три серии ракет — целых 16 «общественных» изделий?

— Убедили глубина и качество проработок. Когда мы показали руководству завода чертежи, выполненные по всем правилам конструирования, тепловые, аэродинамические и прочие расчеты, подробное и четкое техническое обоснование, они, специалисты своего дела, люди, безусловно, понимающие важность темы, взялись за ее осуществление.

Кстати, о расчетах. За них посадил всю семью, всех друзей-студентов. Если бы современному инженеру показать наши расчеты, он бы ужаснулся: даже на ЭВМ последнего поколения пришлось бы «гнать программу» несколько дней.

Я подумал, что настойчивость и труд при воплощении своей мечты, так нужные тогда, не менее нужные сегодня, важны всегда, во все времена. И поныне нередко случается такое: когда автор превосходной идеи, не утруждая себя тщательной, детальной, всесторонней проработкой задачи, спешит предложить свое «сырое» детище к немедленному производству, а столкнувшись с первыми же трудностями, с первым отказом, начинает горестно разводить руками. «Не поняли... Не оценили... Не обеспечили...»

— А что было после РВ-3, Игорь Алексеевич?

— Прямоточные воздушно-реактивные двигатели. Почти вся жизнь ушла на них. Некоторые считают нас неудачниками.

Странно было услышать это из уст инженера и конструктора, автора более 80 научных и 120 научно-популярных работ, 9 книг.

— Да, неудачниками... В авиации нас обошли ТРД — турбореактивные двигатели, в космонавтике — ЖРД, жидкостные ракетные двигатели.

Игорь Алексеевич молчал. Опускался теплый весенний вечер. С Ленинского проспекта доносился легкий шум машин...

— И все же я верю в «прямоточку»! Я верю, что ракеты с ВРД имеют большое будущее.

Он подошел к книжной полке, достал пачку научных журналов.

— Видите, сколько уже опубликовано работ, доказывающих, что применение первых ступеней с ВРД позволит значительно увеличить массу выводимого на орбиту полезного груза при той же стартовой массе, в несколько раз сократить стоимость запусков! Конечно, двигать это дело придется молодым.

Прощаясь с ученым, я вспомнил книгу академика В. П. Глушко «Развитие ракетостроения и космонавтики в СССР» и короткую фразу в ней о первой двухступенчатой, стартовавшей под Москвой в далеком 1939 году.

Да, ей суждено было стать первооткрывательницей сразу двух направлений в мировом ракетостроении: создания ракет с ВРД и конструирования многоступенчатых носителей. Лишь спустя 10 лет после этого старта американцам удалось запустить двухступенчатую ракету «Бампер».

Вот что стоит за теми короткими строчками.

Вот какой приоритет для страны завоевали комсомольцы-добровольцы 30-х годов.

Иногда услышишь мнение: «Нынешняя молодежь, кроме рока, ничем не интересуется!» Неправда. Встречался я с пионерами в киевском и экибастузском Дворцах пионеров, московскими школьниками, молодежью Ямбурга, надымскими и подмосковными учащимися ПТУ. Конечно, встречаешь и равнодушные глаза. Но у большинства в глазах — огонек!

Помните, я рассказывал о нашем споре: как будут встречать комету Галлея в 2061 году? И задал этот вопрос читателю: «А как считаешь ты?» Точно такой вопрос был задан читателям «Комсомолки». (Их ответы газета обещала сохранить до 2061 года.) Это — задача на долгосрочное прогнозирование.

Как наука долгосрочное прогнозирование возникло всего два—три десятилетия назад. В качестве инструмента в этом деле используют ряд специальных методов. Мы в данном случае применили так называемый «метод экспертов».

Как же предполагают исследовать небесную странницу во время ее следующего посещения ближних окрестностей Солнца? Если суммировать многие поступившие предложения, то экспедиция 60-х годов грядущего века будет выглядеть так. К комете направятся несколько (конечно, международных) космических аппаратов. Вначале они проведут исследования ее хвоста, затем причалят к ядру. Исследуют поверхностные и глубинные слои грунта, проведут бурение и доставят образцы на Землю, в лаборатории ученых. А на комете останется АКС — автоматическая кометная станция, напоминающая лунную или марсианскую. Комета как «космическое такси» (только бесплатно) прокатит нашу АКС по всей Солнечной системе, а станция с помощью телевизионных камер и специальных научных приборов будет вести репортаж во время всего долгого пути.

Что же, все эти предложения разумные, ничего фантастического, невозможного в них нет. Ведь уже существуют космические аппараты, нормально функционирующие свыше 20 лет. И мне кажется, не должно вызывать сомнений, что к 60-м годам следующего столетия появятся средства, способные надежно работать в космическом пространстве почти сто лет.

Пожалуй, не меньшую группу футурологов составляют сторонники пилотируемой космонавтики. 2061-й — это же не простой год, а юбилейный. Год 100-летия первого полета человека в космос. И если 25-летие полета Гагарина ознаменовалось успешным завершением международного проекта «Вега», то вековой юбилей будет отмечен полетами космических кораблей с международными экипажами. Корабли облетят комету, причалят к ней, и космонавты проведут исследования прямо на ее поверхности.

Что ж, будем верить: к тому времени будут надежно освоены трассы Земля — Луна, Земля — Марс, и такое путешествие станет по плечу человеку XXI века.

Самое загадочное в «жизни» комет — откуда они берутся? На этот счет существует гипотеза голландского астронома Оорта: примерно на трети расстояния от Солнца до ближайших звезд находится облако комет (облако Оорта), если вблизи проходит какая-либо звезда, некоторые кометы вырываются из этого «хранилища» и начинают скитаться по Солнечной системе.

Один из проектов предусматривает, что еще задолго до 2061 года в гипотетическое облако Оорта будут посланы автоматы-исследователи.

Есть и такие проекты.

Комету превратят в огромную летающую лабораторию, и лучшие студенты будут проходить на ней практику изучения Вселенной.

Ну что ж, каждый имеет право пофантазировать в свое удовольствие.

Известно, что футурологами разрабатываются идеи использования внеземных богатств в интересах человечества. Взяты на дальний прицел астероиды, планеты, спутники. Но комета Галлея «принадлежит» не только нашему поколению, но и будущим. Уверен, люди XXI века, не страдающие недостатками экологического воспитания, будут очень бережно относиться к природе — и земной, и небесной. Очень верная, на мой взгляд, идея оставить комету Галлея первозданной для потомков как символ прогресса человеческого разума.

В этих пожеланиях ничего нереального нет.

А в заключение хочется привести обращение студента МАИ Дмитрия Поляшенко:

«Когда я писал это письмо, я думал о людях XXI века. У меня появилась почти фантастическая возможность — почта сквозь время. И я хочу ей воспользоваться.

Я приветствую Вас, Потомки! Прислушайтесь к нашим голосам, идущим сквозь толщу лет. Мы часто думали о Вас, какими Вы будете. Мы знаем, Вы будете именно такими, какими мы представляли Вас в наших мечтах. Пусть комета Галлея будет мостом между 1986 и 2061 годами! Пусть этот мост свяжет всех людей с чистыми помыслами, ведь только они могут вглядываться с бескорыстным интересом в глубины космоса. Я не прощаюсь, так как Вас еще нет, но и не могу сказать «До свидания»... Но я говорю: ”Здравствуйте! Привет Вам! Пусть всегда у предков живет мечта, а у потомков — память”.»

Такие письма... А говорили сухо: задача на прогнозирование.

Но мечты ребят идут дальше...

Часто спрашивают: «А когда человек полетит к звездам?» Беседовал и я на эту тему с одним видным физиком. Он ответил так: «Здесь оснований для оптимизма пока мало. Необходимо со всей ясностью подчеркнуть, что без разработки таких фундаментальных проблем мироздания, как действие гравитационных полей, движение со скоростью выше скорости света, полеты в пространственно-временных туннелях, реальных путей в достижении звезд не видно».

Но спустимся от звезд ближе к Земле.

А как представляют себе космонавтику грядущего XXI века ученые конца века XX, так или иначе связанные с ней?

Академик В. С. Авдуевский.

— Мы стоим на пороге индустриализации космического пространства. Собственно, она уже началась. Как использовать уникальные условия космоса — невесомость, глубокий вакуум, сверхнизкие температуры, излучения — для изготовления материалов с необычными физико-механическими свойствами, крупных монокристаллов, сверхчистых веществ, в том числе медикаментов? Этим сейчас занята космическая технология. Корень проблемы — физика невесомости. Здесь многое еще неясно. Именно от прогресса физики невесомости будет зависеть прогресс космической технологии.

Кандидат физико-математических наук А. Лукьянов.

— Ныне наука и техника подошли к такому рубежу, что в принципе стало возможно создать космические солнечные отражатели. Нужно изготовить тонкую светоотражательную пленку и развернуть конструкцию массой 200—300 тонн на стационарной орбите. Тогда мы сможем осветить «даровым» светом улицы городов, стройки, победить полярную ночь, не затрачивая при этом ни киловатта дорогостоящей земной электроэнергии.

Кандидат технических наук В. Говердовский.

— Спутниковая метеорология — наука молодая. Но уже получены некоторые обнадеживающие результаты: улучшился краткосрочный прогноз погоды, быстрее фиксируются зарождение тайфунов, очаги лесных пожаров, изменение ледовой обстановки, состояние атмосферы...

Подсчитано: если синоптики сумеют давать точный прогноз погоды на пять дней вперед, человечество получит экономию в 6 миллиардов долларов в год. Дальнейший прогресс метеорологии позволяет ожидать, что спутниковая метеорология в XXI веке радикально разрешит проблему предсказания погоды.

Член-корреспондент АН СССР, Герой Социалистического Труда Н. Лидоренко.

— Помню, как будучи еще совсем молодым человеком, я прочитал в «Комсомольской правде» статью академика Иоффе о великом будущем полупроводников. Мы видим, насколько верным оказалось это предсказание. Теперь на всех космических кораблях, станциях, аппаратах основным источником электрической энергии являются полупроводниковые элементы. Они преобразуют солнечную световую энергию в электрическую.

Механизм превращения солнечной энергии в электрическую во многом еще не ясен. Недавно советские молодые ученые разработали новую теорию фотоэффекта. Это вселяет надежду, что уже в ближайшие десятилетия эффективность солнечных батарей будет резко повышена. Тогда космические солнечные электростанции (КСЭС) смогут стать в высшей степени рентабельными.

Член-корреспондент АН СССР В. Троицкий.

— Проблема поиска внеземных цивилизаций по-прежнему исключительно важна, несмотря на кажущиеся неудачными попытки обнаружить разумную жизнь вне Земли. Нельзя ожидать космического чуда. Надо искать. Следует строить радиотелескопы в космосе — там чувствительность приборов может быть повышена в 1000 раз. Даже если мы не получим сигнала от внеземных цивилизаций, программа будет иметь огромное прикладное значение, ибо наука получит совершеннейшее орудие познания мира.

Мы послали сигналы к 14 ближайшим звездам. В случае благоприятного исхода ответы придут в 2018—2064 годах. Теория и практика поиска по Вселенной братьев по разуму должна развиваться, несмотря ни на какие трудности.

Необычный проект разработал кружок «Космическое проектирование» Московского Дворца пионеров и школьников.

— Представим себе,— предлагают ребята,— что Солнечная система накрыта громадным экраном — полусферой, удерживаемой на постоянном расстоянии от Солнца и перекрывающей половину его излучения. При этом другая половина излучения, подобно лучам фотонного двигателя, создает тягу. Под ее действием «связка» экран — Солнце начинает ускоряться, увлекая за собой всю Солнечную систему...

Юные космические конструкторы вышли далеко за рамки даже XXI века.

Как видите, человека, несмотря ни на что, тянет к звездам.

Мы, конечно, затронули далеко не все задачи космонавтики грядущего века. Ясно одно, наступающий век несет с собой подлинную «космизацию» науки, техники, жизни всего общества. В этом великом деле найдут приложение своим знаниям и силам люди всех специальностей. К примеру, чтобы смонтировать на орбите космическую солнечную электростанцию мощностью в 5000 мегаватт, 500 монтажникам придется работать в космосе более полугода. И кто знает, может, быть у комсомольцев наступающего века будет звучать лозунг «Даешь КСЭС!», а с космодромов мамы будут провожать своих сыновей и дочерей на работу в космос.

Многие ребята, о проектах которых мы писали, уже учатся в институтах, некоторые успели получить дипломы инженеров и теперь делают свои первые шаги в авиации, космонавтике, других отраслях машиностроения, где проходит ныне передовой рубеж в борьбе за ускорение социально-экономического развития нашего общества.

Как то сложится их путь?

Да, сейчас, когда и мне самому приходится оценивать работу молодых специалистов, особенно ясно понимаю, как много значит для них хорошее начало. Как правило, очень скоро за новым человеком в коллективе закрепляется мнение, которое потом трудно бывает переломить; от него, от этого мнения, в значительной степени зависит дальнейшая судьба новичка. Выражается оно порой немногословно: «соображает — не соображает», «тянет — не тянет».

И еще об одном, очень важном, вспоминая свои первые рабочие шаги, хочется сказать.

Об ответственности. Ничто так не заставляет всесторонне расти молодого человека, ничто так не способствует его развитию, как настоящая, серьезная ответственность. Если ты — наставник, современный руководитель — желаешь, чтобы по-настоящему хорошо росли твои ученики,— побольше грузи на них ношу, посерьезнее. Да сам не трусь. Что молодежи нужно? Максимум ответственности. И максимум инициативы.

Есть у нас и общие проблемы. Например, с внедрением достижений космонавтики в народное хозяйство.

Об этом наши заботы.

Пытаемся сделать нашу отрасль высокорентабельной, приносящей солидную прибыль государству.

Да, космонавтика в наши дни становится рентабельной отраслью экономики многих стран.

Невозможно представить себе современный мир без спутников связи и метеорологических спутников, без космических аппаратов, определяющих с околоземных орбит места залегания полезных ископаемых, контролирующих состояние окружающей среды, оценивающих урожай зерновых культур...

Выступая на московском международном форуме, посвященном тридцатилетию запуска первого спутника, руководитель Главкосмоса СССР А. И. Дунаев заявил, что Советский Союз готов оказывать разнообразные виды космических услуг. В их перечень входит предоставление для запуска спутников носителей различной мощности — ракет «Союз», «Протон». Все предлагаемые потребителям ракеты отличает высокая надежность. Советская сторона готова также сдавать в аренду иностранным клиентам спутники связи «Горизонт», а также отдельные каналы или группы каналов на таких спутниках. На коммерческой основе предлагается выполнять съемки нужных заказчику национальных территорий. Предоставляются бортовые средства как на спутниках, так и на орбитальных станциях для технологических экспериментов, изготовления полупроводников, лекарств, других материалов.

Я держу в руках послание:

«Уважаемый Юрий Михайлович Марков, инженер-испытатель ракетно-космической техники, наш верный друг и соратник! Сердечно поздравляем Вас по случаю тридцатилетия космической эры. Желаем Вам крепкого здоровья, большого личного счастья, творческих успехов в благородном труде на благо нашей любимой Родины.

Совет ветеранов-первопроходцев космодрома Байконур».

Да, вот и я, более четверти века отдав испытаниям ракетно-космической техники, становлюсь в ряды ветеранов, о которых очень верно сказал поэт:

След улетающей ракеты

У вас остался на висках.

Приходят к нам, в отдел испытаний, молодые ребята, грамотные, «заряженные» новейшими космическими идеями. Что им пожелать? Скажу словами мудрого дагестанца Э. Капиева: «Надо так жить и так действовать, чтобы в грядущих торжествах победы не чувствовать себя сиротой».

И еще: будут успехи, будут неудачи. Главное — чтобы всегда продолжался полет. А если будет полет... Эпилога не будет.