1 июля.

Сегодня в Москву прилетает американский астронавт Фрэнк Борман с женой и двумя сыновьями (одному сыну пятнадцать лет, другому — семнадцать).

Разговоров, переговоров и согласований программы пребывания Фрэнка Бормана в СССР было больше, чем требовалось. Наконец программа была утверждена, но вчера состоялся разговор с секретарем ЦК КПСС М.А.Сусловым, который внес в нее существенные поправки и рекомендовал не организовывать массовых встреч и резко ограничить сообщения о пребывании Бормана в стране. Суслов сказал, что пока нет намерений принимать Бормана кем-либо из руководителей страны; все они выступают сейчас с докладами об итогах Московского совещания коммунистических и рабочих партий: Брежнев — в Днепропетровске, Косыгин — в Новосибирске, Подгорный — в Ленинграде. Я был против приезда Бормана в июле, но правительство приняло такое решение и поручило нам разработать программу визита. Сейчас, когда программа утверждена и доведена до исполнителей, ее сокращают и выхолащивают. Это вторая ошибка руководства: если уж пригласили Бормана приехать в СССР, то и принимать его надо как выдающегося астронавта, а не как представителя агрессивной Америки.

Борману безумно везло в космосе, а вот при поездке в СССР везение ему явно отказало. Американский самолет «Боинг» должен был сегодня приземлиться в Шереметьеве в 13:55, но самолет не прилетел. Оказывается, один из двигателей самолета отказал, и экипажу пришлось произвести вынужденную посадку в Канаде. Пока нет точных данных о времени прилета Бормана, но ясно уже, что программа его поездки по СССР будет пересматриваться и сокращаться (по-видимому, придется отменить посещение Новосибирска, а может быть, и Ленинграда). С аэродрома Шереметьево звонил Е.И.Рябчиков — там собралось множество представителей печати, радио, кино и телевидения: все ждут прилета Фрэнка Бормана. Выезд на аэродром космонавтов Берегового, Титова и Феоктистова я задержал.

Сегодня заседал Военный совет ВВС. Только в июне этого года в частях произошло в четыре раза больше происшествий, чем за июнь 1968 года. За один месяц случилось три столкновения самолетов в воздухе (двух Ан-12, одного Ан-12 с Ил-14 и двух Ту-22), в результате которых погиб 131 человек. Маршалу Кутахову крепко не повезло: он очень много работает и делает немало полезного (за какие-нибудь два месяца сильно подтянул центральный аппарат), но все его усилия пока не сказались на состоянии дел в частях.

2 июля.

Борман с семьей прилетел в Москву только сегодня в 7:40. Оказалось, что при подлете к Копенгагену и на другом самолете обнаружилась неисправность — отказали три важных контрольных прибора. На аэродроме Шереметьево семейство Бормана вместе со мной встречали Береговой, Феоктистов и Титов с женой Тамарой. От Союза обществ дружбы во встрече участвовали Горшков, Муравьев и другие товарищи. От посольства США были посол и два его сотрудника. Было человек тридцать иностранных корреспондентов, а наших было мало: видимо, наша пресса получила команду не сообщать широко о прибытии американского астронавта.

Фрэнк Борман, его жена и оба сына производят впечатление скромных и симпатичных людей. За завтраком в гостинице «Советская» мы согласовали с Борманом программу его пребывания в Советском Союзе. Когда заговорили о полете в Новосибирск, жена Бормана спросила: «А там не холодно?» Ее успокоили ответом, что сейчас в Новосибирске +32 градуса, то есть в два раза теплее, чем в Москве.

В 11:00 на самолете Ту-124 семья Бормана вылетела в Ленинград. Ее сопровождают Шаталов И.И., Феоктистов, Титов с женой и Муравьев (СОД). В Москву вся эта группа вернется утром 4 июля.

3 июля.

Из Ленинграда сообщили, что прием Бормана прошел хорошо. Я распорядился отправить сегодня вечерним поездом из Ленинграда в Москву Бормана и всех сопровождающих. Маршал Кутахов собирался вылететь завтра в Свердловск, но мне удалось уговорить его остаться на субботу в Москве и лично принимать Бормана в Звездном. Все сегодняшние центральные газеты вышли с сообщением ТАСС о прилете в СССР Фрэнка Бормана, но ни одна из них не поместила его портрета и не дала биографической справки о нем.

Вчера получил приказ маршала Гречко о новом наборе 30 космонавтов. Мне пришлось много поработать, чтобы убедить руководство МО в необходимости такого набора.

Герман Титов подал рапорт с просьбой о возобновлении самостоятельных полетов на МиГ-21. Сегодня Главком Кутахов по моему представлению согласился удовлетворить просьбу Титова.

4 июля.

Вчера в 23:18 была предпринята вторая попытка поднять в космос ракету Н-1. Я был убежден, что ракета не полетит, но где-то в глубине души теплились надежды на успех. Нам до зарезу нужен был успех, особенно сейчас, когда американцы собираются через несколько дней высадить людей на Луну, когда у нас гостит американский астронавт Фрэнк Борман. Но все надежды были рассеяны мощным взрывом ракеты через пять секунд после команды «Пуск»...

При первой попытке пуска 21 февраля ракета Н-1 пролетела 23 километра, не причинив никакого вреда старту. Теперь она упала в двух километрах от старта и нанесла громадный ущерб полигону. Эта неудача отбросила нас назад еще на полтора-два года.

7 июля.

В субботу 5 июля мы принимали Бормана с семьей в Центре имени Гагарина. В 16:00 Главком Кутахов, маршал Руденко, я и космонавты с женами встретили гостей на пороге Дома офицеров. Фрэнку Борману преподнесла цветы Валентина Терешкова, а госпоже Сюзанне Борман — Евгений Хрунов.

Официальная часть встречи проходила в зале Дома офицеров. После того, как маршал Кутахов зачитал приветственную речь, Фрэнк Борман кратко рассказал о себе и о полете «Аполлона-8», ответил на вопросы, продемонстрировал и подарил советским космонавтам 15-минутную киноленту с видами Луны с расстояния 100 километров и видом Земли над лунным горизонтом. Мы показали Борману фрагменты кинокартины о Гагарине «Дорога в космос» и фильм «Четверо в космосе». От имени наших космонавтов Георгий Береговой вручил ему копию космического корабля «Восток», а Павел Попович — фотоальбомы и значки. При осмотре музея Звездного в роли гида выступал Герман Титов.

Вечером за ужином, на котором присутствовало человек двадцать, произносили тосты Кутахов, Борман, Титов, Береговой и другие. Борис Волынов преподнес госпоже Борман палехскую шкатулку, а Борману и обоим его сыновьям — часы «Полет». В ответ Фрэнк Борман снял с руки свои часы и вручил их Герману Титову со словами: «Передаю эти часы в музей Звездного. Я получил их от президента Джонсона в Вест-Пойнте сразу после посадки «Джемини-7». Они были со мной в полете на «Аполлоне-8» вокруг Луны».

В общей сложности Борман и его семья провели в Звездном более 8 часов, произведя на всех очень благоприятное впечатление. Фрэнк Борман скромен, точен, дисциплинирован. Он блестящий и остроумный оратор, тонкий дипломат и политик. По интеллектуальному развитию его можно было бы сравнить с Гагариным или Титовым, но у него больше опыта и, пожалуй, выше чувство ответственности и самодисциплины. Во всех своих выступлениях он настойчиво проводит такую мысль: «Наша планета очень небольшая, она служит домом для всего человечества, и нельзя драться и разрушать родной дом. Перед нами открыт путь во Вселенную — мы обязаны добиться мира и взаимопонимания на Земле, чтобы направить наши усилия на освоение космоса».

Борман очень искренне благодарил меня за организацию встречи с космонавтами. Он сказал: «Я понимаю, что вам, генерал Каманин, принадлежит решающая роль в организации нашей поездки по Советскому Союзу, и благодарю вас за проявленное к нам внимание, за теплоту и сердечность встреч».

Вчера утром Борман и сопровождающие его лица вылетели в Крым на самолете Ил-18.