вернёмся в библиотеку?

II. Mиpы, ближайшие к Солнцу. Небесный близнец нашей Земли — Венера, мир тропическаго зноя. — Самая маленькая из главных планет — Меркурий, мир величайших контрастов. — Земля, вознесенная на небо.

Мысленно направившись от Земли к Солнцу, мы прежде всего пересекли бы орбиту Венеры, лежащую в 38 миллионах верст от пути земного шара. Из всех планетных сестер нашей Земли Венера подходит к нам на самое близкое разстояние (если не считать двух маленьких астероидов, о которых речь будет впереди). Правда, это «самое близкое разстояние» почти в сто раз больше разстояния Луны от нас, но в глазах астрономов 38 миллионов верст — еще довольно тесное соседство. Само собою разумеется, что Венера не всегда находится с нами в таком близком соседстве: ея разстояние от Земли меняется в зависимости от положения обеих планет на их орбитах. Когда Земля и Венера расположены по разныя стороны от Солнца, взаимное разстояние их значительно больше, чем когда оне сходятся по одну сторону от центральнаго светила. Вот почему разстояние между Землей и ея небесной соседкой колеблется от 38 до 260 миллионов верст. А соответственно удалению меняется, конечно, яркость и видимые размеры планеты.
Венера, сияющая на вечернем небе.

В пору наибольшей яркости Венера сияет на небе очень крупной звездой, которая льет на Землю приятный, спокойный свет и придает неизъяснимую прелесть вечернему ландшафту. «Стало темнеть. Ясная серебряная Венера низко на западе уже сияла из-за березки своим нежным блеском» — читаем мы у Толстого в описании весенняго вечера («Анна Каренина»). Вероятно, и вы не раз любовались по вечерам этой планетой, когда она царит в западной части неба; быть может, вам случалось видеть ее и утром — на восточном небосклоне. Это едва ли не единственная планета, знакомая даже нашим простолюдинам, которые в северной и средней России зовут ее Зорянкой, Зорницей, а в Малороссии Вечерницей. Необычайная яркость Венеры, видимой порою даже днем, не раз порождала курьезныя недоразумения: планету принимали за воздушный шар! Таинственные «неприятельские дирижабли», появлявшиеся будто бы по вечерам над западным горизонтом, оказывались в большинстве случаев ни чем иным, как нашей небесной соседкой — Венерой...

Если в вашем распоряжении имеется хотя бы самая скромная зрительная труба, то, направивши ее на Венеру при ея наибольшем блеске, вы будете поражены странной неожиданностью: планета имеет форму не кружка, а серпа, как у молодого месяца! Глядя на этот светлый серп, мы воочию убеждаемся, что перед нами — небесное тело совсем иной природы, нежели далекия раскаленныя солнца-звезды, испускающия свой собственный свет. Как и всякая планета, Венера — шар, сам по себе темный, освещаемый солнцем лишь на одной половине; и когда эта освещенная половина обращается к нам боком, мы видим только более или менее узкий серп, — остальная, темная часть диска остается для нас невидимой. Вот почему, кружась между Землей и Солнцем, Венера показывает нам те же фазы, что и Луна. Разница лишь в том, что Луна отдалена от нас во всех фазах одинаково, Венера же бывает то ближе, то дальше от нас, и оттого фазы ея резко различаются по величине: узкий серп очень велик по сравнению с первой четвертью, которая в свою очередь заметно больше полнаго диска.

Простым глазом мы не замечаемь этих поразительных изменений в фигуре Венеры, и до изобретения зрительных труб никто даже не подозревал, что яркая царица звезднаго неба сияет в форме серпа. Впрочем, бывают люди настолько зоркие, что различают фазы Венеры даже невооруженным глазом. Таким зрением, говорят, обладала мать знаменитаго математика Гаусса. Однажды, когда Гаусс показал ей Венеру в телескоп, старушка с изумлением заявила сыну, что в трубе серп Венеры направлен в противоположную сторону, чем при разсматривании простым глазом. Конечно, она не знала, что астрономическия трубы дают перевернутыя изображения.

Точныя измерения Венеры открыли нам удивительный факт: она, оказывается, не только сестра нашей Земли, но, можно сказать, ея небесный близнец, так как обе планеты почти одинаковой величины. Во всей вселенной не найдется, вероятно, другого мира, который в этом отношении так походил бы на наш собственный. Поперечник Венеры меньше поперечника земного шара всего на несколько сот верст, — разница, конечно, ничтожная по сравнению с 12.000-верстным диаметром. В этих соседних мирах почти одинаково и напряжение тяжести: земная пудовая гиря, перенесенная на Венеру, весила бы лишь немного меньше (33 фунта).

Но сходна ли Венера с Землей и во всем прочем? Существуют ли в этом далеком мире материки и океаны, горы и долины, воздух и вода? Так же ли сменяются там времена года, чередуются дни и ночи? Есть ли там, наконец, животная и растительная жизнь, или же это — огромная безжизненная глыба мертвой материи?

С такими вопросами приступает астроном к изследованию всякой планеты, но далеко не на все вопросы удается ему получить ответ из бездн мирового пространства. О Венере мы с достоверностью знаем лишь одно: в этом мире есть атмосфера, которая в 1½-2 раза выше и плотнее, чем земная. Гениальный Ломоносов первый указал на то, что «Венера окружена знатною воздушною атмосферою, таковою, какова обливается около нашего шара земного». При разсматривании Венеры в телескоп можно заметить, что темная и светлая части диска не разграничены так резко, как, например, на Луне (атмосфера у нашего спутника почти отсутствует); на границе дня и ночи лежит серая полоска — область зари, сумерек. Значить, на Венере должна быть высокая и плотная атмосфера, которая и обусловливает это явление утренних и вечерних зорь.

Доказано также присутствие паров воды в воздухе нашей небесной соседки. В атмосфереВенеры вечно плавают густыя облака; почти сплошной пеленой застилают они небо в этом мире и постоянно скрывают от нас его поверхность. Ни один астроном не может сказать с уверенностью, что видел какую-нибудь подробность на поверхности самой планеты Венеры, а не на ея густом плотном облачном покрывале.

Орбиты четырех меньших планет — Меркурия, Венеры, Земли и Марса.

В сущности, этому обстоятельству царица наших звездных вечеров и обязана своим ярким блеском: густыя облака отражают солнечный свет почти так же хорошо, как и свеже выпавший снег. Вот почему Венера посылает в пространство тот ослепительный свет, который невольно привлекает к ней наши взоры, а астрономов заставляет при наблюдении в телескоп защищать свои глаза темными стеклами. К тому же, Солнце, которое ближе к Венере, чем к нам, вдвое щедрее заливает ее своими лучами.

Благодаря близости к Солнцу, Венера быстрее Земли обегает свою орбиту: ея «год» длится всего 225 дней, т.е. 8 наших месяцев. Слово «наших» здесь, впрочем, излишне: своих месяцев Венера не имеет, так как у нея нет своей луны.

Облачное покрывало, застилающее лик Венеры, не позволяет нам решить вопрос о том, как чередуются в этом мире дни и ночи. До сих пор еще не установлено, в какой срок шар Венеры совершает полный оборот вокруг своей оси. Вполне понятно почему так трудно узнать это: вспомним, что в телескоп не видно твердой поверхности Венеры, и, следовательно, нет никаких постоянных отметин, по которым можно было бы судить о вращении планеты. Среди астрономов царит резкое разногласие по вопросу о величине «суток» Венеры. Одни (Скиапарелли, а в новейшее время — Ловелл) полагают, что Венера вращается чрезвычайно медленно, именно, что ея сутки равны ея году — т. е. в 225 раз длиннее земных. Если это действительно так, то Венера должна быть вечно обращена одной и той же стороной к Солнцу, между тем как другое ея полушарие погружено в вечный мрак и холод (такия именно условия царят на ближайшей к Солнцу планете — Меркурии). Однако, тончайшия измерения пулковскаго астронома Белопольскаго показали, что вращение Венеры совершается гораздо быстрее и что «сутки» этой планеты заключают около 33 часов. Надо думать, что этот результата ближе к истине, так как иначе трудно было бы объяснить присутствие облаков и водяных паров на Венере, да и самой ея атмосферы: по законам физики, все газы планеты должны были бы собраться на ея ночной стороне и здесь замерзнуть, если бы Венера не обогревалась со всех сторон, последовательно подставляя обе свои половины лучам Солнца.

Главныя фазы Венеры и их сравнительная величина.

Достоверныя сведения о ближайшем к нам мире, как видит читатель, довольно скудны. Ничего не известно о его материках; мы не знаем даже, существуют ли на нем вообще моря, горы, реки; а о климатических условиях можем только строить догадки. Если Венера вращается вокруг оси в короткий срок — в одни или несколько суток — то на всей планете должен царить очень жаркий, влажный, ровный климат, мало изменяющийся в течение года и от дня к ночи. Солнце светит вдвое ярче. чем у нас, но ясных дней почти не бывает. Плотный слой облаков почти без просвета закрывает небесный свод, и если бы мы родились на Венере, мы никогда не узнали бы, что существует величественная картина звезднаго неба.

Когда Венера (в виде чернаго кружка) проходит перед диском Солнца, можно в момент вступления ея на диск различить светлое сияние вокруг планеты: это — освещенная атмосфера Венеры.

Ровный, влажный и теплый, как в оранжерее, климат Конго или центральной Бразилии может дать некоторое представление о своеобразных климатических условиях, царящих на Венере. Некогда, в отдаленныя геологическия времена, в так называемую Каменноугольную эпоху, на всем земном шаре господствовал такой же климат, какой царить теперь, вероятно, на всей поверхности Венеры. И вот какую картину рисует нам выдающийся шведский знаток неба, проф. Сванте Аррениус:

«Вечно облачное небо; сильная влажность, даже в период бездождия; незначительная разница в температуре на полюсах и на экваторе, летом и зимой, днем и ночью благодаря защите поверхности густыми облаками; сильные ливни в период дождей, сопровождаемые, вероятно, страшными грозами... Воздух недвижим, температура понижается незначительно. На планете царит морской климат, одинаковый повсюду. Между полюсами и экватором разница весьма невелика... Кора Венеры еще очень тонка, и когда происходят движения коры, на поверхности планеты должны совершаться резкия изменения»...

Вид Венеры в телескоп.

На нашем земном шаре в Каменноугольную эпоху при сходных климатических условиях уже пышно расцвела растительная и отчасти животная жизнь: густо росли гигантские хвощи, плауны, мхи, а между стеблями их, во влажной полутьме, жили насекомыя исполинских размеров. Возможно, что подобная жизнь процветает в настоящее время и на Венере. Но возможно и обратное: облачный покров этой планеты недостаточно умеряет жгучесть солнечных лучей, и температура на Венере никогда не падает ниже той точки (65°), при которой уже свертываются белковыя вещества. При подобных условиях жизнь -- по крайней, в том виде, в каком мы ее знаем — была бы на Венере невозможна. Разумется, никто не в состоянии сказать, в какия еще формы может отлиться жизнь в далеких мирах вселенной — но это уже область вопросов, перед которыми современная наука хранит пока глубокое молчание...

Насколько легко простым глазом разыскать на небе Венеру, настолько же трудно увидеть ея соседа — Меркурия, кружащагося внутри ея орбиты. При наблюдении с Земли эта ближайшая к Солнцу планета всегда занимает на небе положение, близкое к дневному светилу, почти скрываясь в его ослепительных лучах. Меркурий сопутствует Солнцу в его (кажущемся) суточном движении по небу; лишь за 1—1½ часа до восхода Солнца, или спустя столько же после его захода, он бывает иногда виден в лучах зари на утреннем или вечернем небосклоне. Такие периоды видимости Меркурия, повторяющиеся всего трижды в год, длятся каждый около недели. Возможно, что вам даже приходилось случайно видеть его низко над землей, не подозревая, что яркая звезда. спешащая скрыться под горизонт, и есть Меркурий. В таком случае вы счастливее самого Коперника, которому за всю жизнь ни разу не удалось видеть это неуловимое светило в тех широтах, где он жил (в северной Германии). Только в южных странах, где сумерки коротки и ночь быстро сменяет день, легко наблюдать Меркурия простым глазом. Вот почему эта планета, почти неуловимая у нас, была еще в глубокой древности замечена в Вавилоне, Египте и Греции.

Меркурий быстрее всех других планет мчится по своей маленькой орбите, обегая ее кругом в 88 дней. Его путь вокруг Солнца довольно резко отличается от круга; это — овал, настолько вытянутый, что за время своего краткого года Меркурий бывает удален от Солнца то на 65 миллионов верст, то всего на 42 мил. верст. Значит, в одних частях своей орбиты Меркурий почти в в 1е , раза ближе к Солнцу, чем в других! Солнце должно казаться с Меркурия огромным пылающим диском, площадь котораго в 5-11 раз больше, чем на земном небе.

Сам же Меркурий, по сравнению с Землей, очень маленький шар: поперечник его почти втрое меньше земного, и из нашей планеты можно было бы сделать 20 таких шаров, как Меркурий. Если бы поместить его на место нашей Луны, то, пожалуй, мы не сразу заметили бы такую перемену: диск его казался бы всего на ¼ шире луннаго. А если бы этот ближайший к Солнцу мир упал на Землю, то мог бы целиком поместиться в Атлантическом океане, втиснутый между Европой и Северной Америкой.

Маленький Меркурий, повидимому, лишен атмосферы, и скорее походить в этом отношении на нашу Луну, нежели на Землю или Венеру. Ни одно облачко на небе Меркурия не застилает от нас его «лица». И все же астрономы почти ничего не знают об устройстве его поверхности: чрезвычайно трудно наблюдать и изучать эту планету, всегда прячущуюся в солнечных лучах и в период наибольшей близости к Земле отвращающую от нас свою освещенную половину.

Вид Меркурия в телескоп (по рисунку Скиапарелли)

По мнению лучших наблюдателей, на Меркурии нет того чередования дней и ночей, к которому мы так привыкли на Земле. Он неизменно обращен одной и той же стороной к Солнцу, а другой — к мраку и холоду межзвезднаго пространства. Вечное сияние близкаго Солнца на одной стороне и безпрерывная, испокон веков длящаяся ночь на другой — вот резкия крайности, удивительным образом сочетавшияся в этом мире. На светлой, солнечной половине должен вечно господствовать невообразимый зной в 200—300 градусов, не умеряемый ни ветрами, ни облаками. Солнце не восходит здесь и не заходит: огромным пылающим диском висит оно неподвижно на черном звездном небе (ибо где нет атмосферы, там нет и светлаго, затмевающаго звезды небеснаго купола) и безпощадно льет свои горячие лучи на сухую, жадную, накаленную почву. Такова одна половина планеты — дневная. На противоположной, ночной половине, напротив, вечно царит страшный холод в 200 и более градусов; в течение миллионов лет ни один луч Солнца не проникал в это царство вечного холода. Согласно законам физики, на этой холодной половине давно должна была собраться и замерзнуть газообразная оболочка всей планеты; неудивительно, что Меркурий лишен атмосферы.

Самое смелое воображение отказывается населить живыми существами этоть мир величайших контрастов, в одно и то же время слишком знойный и черезчур холодный для того, чтобы на нем могла развиться жизнь. Ближайший сосед живительнаго Солнца, надо думать, не знает и никогда не знал органической жизни...

Чтобы покончить с описанием Меркурия, нам остается добавить не много. Как и у Венеры, у него нет ни одной луны. Плотность его несколько превышает плотность Земли. Зато тяжесть на его поверхности в 2½ раза слабее, чем у нас: земная пудовая гиря весила бы на Меркурии всего 16 фунтов! Позднее, описывая Марс, где напряжение тяжести еще слабее, чем на Меркурий, мы немного подробнее остановимся на любопытных следствиях ослабленной тяжести.

Еще далее к Солнцу мы не знаем планет: до сих пор не удалось открыть ни одного мира, который кружился бы около Солнца внутри орбиты Меркурия. Чтобы обозреть остальные далекие миры нашей планетной семьи, следует направиться уже не к Солнцу, а в противоположную сторону. Третье место, считая от Солнца, на плане нашей системы занимает планета, которую мы знаем лучше всех других, так как она не требует телескопа для своего изучения. Это — наша Земля. Мы успели уже свыкнуться с мыслью, что мир, обитаемый нами, — такое же небесное тело, как и прочия планеты, и что в сущности мы живем на небе, — на небесном светиле, которое сияет во вселенной, как Венера или Марс. Но некогда мысль эта казалась нелепой; двести лет тому назад наш известный писатель и ученый Иван Посошков, человек широких взглядов и просвещеннаго ума, высмеивал Коперника, «Богу суперника», за то, что он «тягостную землю подъяша на воздух от кентра (центра) земного, иде же была от Бога сотворена, вознесоша на высоту небесную и со звездами ю уравниша и планетою нарекоша»...

Величина Меркурия по сравнению с размерами материков Земли. Если бы Меркурий упал на Землю, он мог бы поместиться в Атлантическом океане, между Америкой и Африкой.

Земля в небесном пространстве

Если бы мы жили, например, на Меркурии, то весь огромный, полный безконечнаго разнообразия шар земной был бы для нас просто яркой звездой; нам известно было бы о нем, вероятно, не больше, чем известно теперь о прочих планетах. Мы знали бы, что он окружен атмосферой, в которой часто плавают облака; что он довольно быстро кружится около оси, наклоненной под углом в 66½° к плоскости его орбиты; что он обходить кругом Солнца в 365 своих суток; что его сопровождает при этом спутник, который в 50 раз меньше его по объему и отдален от него на 30 земных поперечников. Очертания светлых и серых пятен на Земли мы, пожалуй, могли бы еще различить в телескопы, могли бы даже составить рисунок ея поверхности, — но истинное значение этих пятен оставалось бы для нас загадкой. Вероятно, мы не знали бы даже, где на Земле материки и где — океаны, какая жидкость наполняет впадины этого шара и каков состав его атмосферы... Еще более загадочными казались бы нам яркия белыя пятна на полюсах Земли и периодическия изменения окраски материков, которые зимою, покрытые снегом, заметно светлее, нежели летом. Вот как жалки были бы наши сведения о мире, полном жизни и кипучей деятельности сотен миллионов разумных существ! Не так ли ничтожны и нынешния наши знания о небесных сестрах Земли? Увы, почти так... Однако, будем признательны науке и за эти скудныя, но достоверныя сведения, которыя хоть немного приближают нас к истине, разсеивая мрак вековых предразсудков и безпочвенных догадок.

в началоназад